- Что ж... Им нужна чистая вода, но вода загрязнится, когда в ней будут промывать эту гадость. Значит, нужна проточная вода, ручей, который впадает в реку... Выходит, им нужно выбраться за городские стены, в какую-нибудь загородную усадьбу. Но у них на это не хватит денег, да и эта Теодебурга вряд ли когда-нибудь ставила свою подпись на контракте... Вот, покровитель. Им нужно найти покровителя, у которого есть загородная усадьба и который согласится терпеть этот смрад ради будущих барышей на торговле готовым шелком.
- О какой это усадьбе ты подумал - об Орлином Гнезде, что ли? Или о бывшем поместье Джабала - теперь, когда пасынки ушли, оно пустует... А как насчет "Края Земли" и Ченаи с ее гладиаторами? - размышлял вслух Ведемир.
На памяти многих поколений эти три усадьбы в представлении жителей Санктуария отмечали границу между городом и дикими землями. Сейчас они были отстроены заново, каждое по-своему, но их значение осталось прежним. Во всяком случае, для Ведемира. Насколько он мог судить, все три поместья подходили в равной мере. Юноша ничего не знал об отношениях Уэлгрина и Ченаи. А потому, когда командир неожиданно злобно выругался и сказал, что лучше бедной женщине отправляться прямо в ад, чем туда, Ведемир понял только, что ступил на неверную почву.
- Я обещал родителям заглянуть в гости, если окажусь неподалеку от дома.
Нельзя сказать, что это было совсем уж не правдой т - Джилла всегда была рада видеть старшего сына, а ему самому вдруг очень захотелось побыть в кругу семьи.
Уэлгрин не возражал.
- Хорошо, а я пойду дальше. Догонять меня не надо. Ты, по-моему, и так многому сегодня научился.
У Ведемира горчило во рту, как будто он выпил одну из горьких настоек, которые готовила Джилла. На какое-то мгновение он почувствовал себя одиноким и всеми покинутым, ему стало холодно, и юноша быстро зашагал вверх по улице, в сторону вроде бы вполне благопристойного квартала, где с недавних пор жила его семья. Ведемир задумался о жестокости, которую проявил сегодня его командир. Молодой лейтенант был очень впечатлительным юношей с живым воображением. Он не мог, конечно, догадаться об истинном положении дел, но все же подыскал более-менее правдоподобное объяснение словам Уэлгрина: у всех трех имений, которые он назвал, было богатое прошлое, связанное с Ранканской империей. Конечно, производителям шелка нужен совсем другой покровитель. И к тому времени, когда Джилла услышала стук его кожаных сандалий на ступенях дома, Ведемир успел выработать план действий.
У Уэлгрина же, наоборот, никакого плана не было. Не особенно задумываясь, что делает, он проверил ряд складов и сараев.
Начальник стражи был доволен, что удалось снять с себя ответственность. И когда он пересекал торговую площадь, направляясь к Базару, его плечи распрямились, а походка снова стала легкой.
В животе было пусто, но только оттого, что он успел проголодаться. Уэлгрин знал от этого прекрасное лекарство.
Сегодня был Шестой день - который запомнить гораздо легче, чем остальные: день Эши, день Духа, день Сабеллии или чей-нибудь-там-еще день. По Шестым дням Уэлгрин обедал с Иллирой и ее семьей. Были времена, когда ему в этом доме были совсем не рады. Но вот прошлой осенью Даброу неожиданно сказал, что его жене было бы приятно видеть Уэлгрина за семейным столом по выходным дням.
Их владения за последние годы заметно расширились - стена там, новая крыша здесь, вторая наковальня и, самое главное, заново отстроенная кузница, в которой работали Даброу и его новый подмастерье. А сбоку прилепились комнаты Иллиры с узорчатыми занавесями - их пристроили в последнюю очередь, как будто вспомнив под конец об этой недоделке.
Увидев аккуратно подвязанные занавеси, Уэлгрин сказал себе, что Иллира наконец-то счастлива. По крайней мере, теперь она гораздо счастливее, чем тогда, когда ей приходилось скрываться взаперти в душной комнатушке и тщательно проверять Видением всех, кто показывался на пороге. Кажется, она всегда говорила, что не может Видеть, когда счастлива? И вот Иллира счастлива в кругу своей семьи - и ни Уэлгрину, ни Даброу нет никакого дела, кого или что она теперь может Видеть.
Уэлгрину не надо было опасаться, что он ударится головой, проходя в двери этого дома, или сломает стул, когда попытается присесть. Маленькая Тревия первой заметила его и вприпрыжку помчалась навстречу, барабаня пятками по дощатому полу. Она по-прежнему прихрамывала. Уэлгрин подхватил ее на руки и посадил себе на плечи. Девчушка заверещала от восторга, как могут верещать только ребятишки двух лет от роду. Тревии всегда очень нравился бронзовый обруч на лбу стражника, но недавно она обнаружила игрушку получше - тяжелые косы соломенного цвета, которые повязка должна была придерживать.
- Хочу в лошадку! Давай играть в лошадку! - закричала девочка, ухватившись обеими руками за косы.
Покорно вздохнув, Уэлгрин нагнулся вперед и наклонил голову.
- Еще! - девчушка требовательно подергала за косы.
"Это в последний раз, - думал Уэлгрин, выпрямляя спину. - Маленькая попрошайка сильнее, чем ей кажется... И становится все тяжелее". Он все еще играл с племянницей "в лошадку", когда вошла Иллира.
- Уэл, о! Да ты весь в какой-то шелковой паутине!
Этот тон все они прекрасно знали и привыкли уважать. Тревия притихла и соскользнула на пол. Даже грохот молота в кузнице затих. Уэлгрин отряхнул плечи и руки. Конечно же, на них ничего не было. Несмотря на все опасения, Иллира снова Видела.
- Ты хочешь сказать, от меня воняет? - запинаясь, спросил Уэлгрин. Небольшие неприятности на Тихой Пристани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91