Сбоку от короба проходил один из желобов для колес. Он был достаточно широк для моего тела, и можно было попытаться обойти дверной короб, упершись в его края и удерживаясь за счет трения. На ощупь внутренняя поверхность была ровной, но не полированной. Никакой смазки, похоже, не было.
Изо всех сил вцепившись в скобу, я рывком перебросил свое тело в промежуток между краями желоба. Раненая рука была неудобно прижата к его краю, но я не обращал внимания на боль. Изо всех сил упершись коленями в борт желоба, я затаил дыхание. Отпустив скобу, я уперся освободившейся рукой в тот же борт желоба, а спиной одновременно — в противоположный. Желоб был неглубокий, и спина уходила в него только на две трети.
Сверху опять послышался скрип лифта.
Я заставил себя не думать о том, во что колеса превратят мое тело, если я не успею выбраться из колеи. Очень осторожно я начал ослаблять давление рук и коленей на борт желоба, чтобы продвигаться вниз серией коротких падений, от которых сердце каждый раз замирало.
Это была куда более тяжелая и нервная работа, чем карабкаться по скобам. Сползая по узкому углублению вниз, я думал только о том, как спастись, если лифт все-таки застигнет меня в таком положении. Единственным вариантом был прыжок вниз. Дважды я едва не выворачивал шею, чтобы посмотреть, долго ли еще спускаться. Во второй раз я был уже почти вровень с нижней кромкой короба.
Лифт приближался, полностью закрывая мерцавший наверху свет, будто молот, готовый обрушиться на букашку. Я приготовился прыгать. Обливаясь потом, я услышал, что скрип лифта стал на тон ниже — движение, кажется, замедлялось. Через несколько секунд огромное нижнее колесо замерло в каком-нибудь метре над моей головой.
Благодарить Бога было некогда. В любой момент лифт мог двинуться дальше вниз. Спустившись еще на полметра, я дотянулся до скобы, и через секунду оказался на лестнице под коробом. Колени здорово болели, но это уже сущие пустяки.
Почувствовав себя на мгновение в безопасности, я попытался разглядеть внизу дно шахты. Его не было видно.
Карабкаясь вниз по скобам, я вскоре добрался до крыши короба, окружавшего дверь на технический этаж. Сверху донесся звук закрывающегося лифта на первом этаже. Голосов слышно не было. Лифт стоял на месте.
Прикинув, не попробовать ли силой открыть дверь на технический этаж, я решил, что безопаснее будет еще немного выждать — вполне возможно, что меня еще ищут. Неплохо было бы отдохнуть на дне шахты, а потом вернуться к этой двери. Поиски Тэйры можно начинать лишь тогда, когда охрана успокоится.
За дверью на этаж было тихо. Я опять втиснулся в желоб для колеса и пополз вниз.
Обогнув короб, я перебрался на лестницу из скоб. Чем ниже я спускался, тем меньше боялся возможного падения. Однако дна по-прежнему видно не было. Я настолько измучился, что готов был прыгать наугад.
Преодолев еще три скобы, я понял, что тут что-то не так.
Дно должно было быть совсем рядом. Однако снизу все время доносились какие-то звуки — щелканье, поскрипывание, как бывает в большом сооружении, которое всегда слегка вибрирует, деформируется от температуры, давления, внутренних напряжений. Благодаря поглощению и частичному отражению приходящих сверху звуков здесь должно было быть заметно тише, чем наверху. Однако звуковой фон был точно таким же, как на более высоких этажах.
Вглядываясь вниз, я попытался различить в темноте хоть какие-нибудь детали дна. Потратив на это массу времени и сил, я запутался еще больше — мне показалось, что стена под углом уходит куда-то вниз.
Покрепче вцепившись в перекладину на уровне пояса, я отклонился от стены как можно дальше. Вот тут волосы и зашевелились у меня на голове, и я благословил тот миг, когда решил все-таки не прыгать на дно шахты. Потому что падать мне пришлось бы очень, очень долго.
Совсем близко от того места, где я находился, шахта лифта почему-то слегка меняла наклон. Я увидел уходящий вниз ряд красных и голубых огней — словно зеркальное отражение тех, что были наверху. Если это не было оптическим обманом, шахта лифта уходила под землю так же далеко, как вершина Башни Поклонения возвышалась над поверхностью.
Я изо всех сил прижался к стене шахты. Итак, на дне передохнуть не удастся. Желоба для колес заканчивались чуть ниже моих ног, а на противоположной стороне стены начинались такие же желоба, уходящие вниз. Если бы лифт спускался ниже этого рубежа, он бы встал на две другие пары колес и поехал по внешней стороне шахты. А вот если бы я двигался дальше вниз по желобу, то скоро очутился бы на гладкой поверхности с отрицательным уклоном.
Надо было срочно выбираться из шахты, пока у меня еще оставались на это силы. Я пополз наверх. Пока лифт стоит на месте, я мог либо попытаться выбраться наружу через дверь технического этажа, либо висеть на лестнице из скоб, пока пальцы не разожмутся сами собой и я не полечу в бездонную шахту.
Карабкаясь, я обдумывал увиденное. Что же находилось там, внизу? Была ли эта шахта единственной, уходившей глубоко под землю? Маловероятно, что я случайно попал именно в такую шахту. Скорее всего спускаться в глубину могли все лифты, и их шахты образовывали перевернутую пирамиду точно такой же формы и таких же размеров, как видимая часть Башни Поклонения.
Моя рука нащупала нижнюю кромку дверного короба. Опершись на нее подбородком точно напротив того места, где сходились створки, я поворачивал голову и так и эдак, стараясь увидеть все, что можно было увидеть снаружи сквозь узкую щель. Ничего, кроме слабого рассеянного света, мне разглядеть не удалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91