- А может, и нас на Луне тоже нет?
- В Нью-Йорке есть один тип, - вмешался в разговор Джилсон, - который очень долго трепался по ящику и доказывал, что нет никакой лунной базы и сорока застрявших на Луне американцев. Он утверждает, что все это фальшивка для русских.
- И он чертовски прав! - заявил Мит. - Вокруг нас гребаная Невада. Эй, ребята, хотите сегодня вечерком после работы смотаться в Рено? Я слыхал, там есть один кабачок, называется «Ранчо мустанг»…
- Это открытый канал, Мит, - оборвал его Джилсон. - И все, что мы говорим, пойдет по национальному телевидению, за две минуты до посадки.
- Гм-м… извини.
Я встал за камерой, заняв свое рабочее место, и слегка ее приподнял, чтобы видоискатель захватил черное небо и полоску горизонта, выглядевшую по контрасту почти белой, хотя лунный грунт практически черный.
- И какой был смысл тащить сюда цветную камеру?
- Я слыхал, что у русских движков выхлоп оранжево-фиолетовый.
- Значит, они работают на гидразине
.
Я находился снаружи, когда разбился «R-1». Сам взрыв был очень красив - полусфера прозрачного голубоватого пламени, которая мгновенно полыхнула, вспухла и рассеялась.
- Азимут один градус, - сообщил Джилсон. - Тридцать секунд. Они пойдут по высокой траектории менее чем через пятнадцать секунд после того, как покажутся над горизонтом, так что приготовьтесь.
- Вас понял. - Я чуть опустил камеру, прихватывая больше горизонта и надеясь, что нацелил ее в нужную точку - чуть выше дальней стены кратера и намного южнее точки, где мы находились. - Смотри в оба, Мит. Если увидишь светящуюся точку, дай знать.
- Хорошо. Вот она.
- Билл!
- Вижу. - Над горизонтом, слегка покачиваясь, восходила белая точка. Впрочем, как раз и не восходила. Они шли к нам по низкой и пологой траектории, пересекая кратер. Кто-то в наушниках произнес:
- Da, khorosho. Kuda mne itti, napravo ili nalevo?
Ни слова не понял. Конечно, я учил латынь в средней школе и немецкий в колледже. В сороковые годы практически никто не учил русский. Но голос прозвучал так, словно они были… ну, не знаю. Озадачены?
- Как-то странно идут… - подал голос Мит.
- Idite pryamo, - послышался другой голос. Чуточку нервный.
- Shto? - спросил первый голос.
Второй голос - неожиданно громче, резче, очень торопливо:
- Vtoroi povorot napravo!
- Господи!.. - пробормотал Мит.
Теперь картинка в видоискателе была уже не просто качающимся мазком огня. Из пастельного пламени торчали четыре паучьи ноги, две из них указывали в небо.
- Думаю, уже больше пятнадцати секунд… - буркнул я. Первый голос, почти в панике:
- Ya zabludilsya…
Мне пришлось резко поднять камеру, чтобы изображение не ушло из верхней части кадра. Внезапно я смог разглядеть сквозь пламя корпус посадочного модуля - две состыкованные зеленоватые сферы с какими-то выступами на поверхности. Я оторвался от видоискателя и взглянул в небо.
- Ничего себе!
- Ты их теряешь в кадре Билл, - сообщил Джилсон.
Я вернулся к видоискателю, и тот же встревоженный голос произнес:
- Eto ochen stranno… Ya… ya… Idite vperjod!
Тут до меня дошло, что камера уперлась в ограничитель и нацелена почти вертикально. Дальше ее не поднять.
- Господи, ребята! Мотайте наверх! - крикнул Мит.
Когда я отпустил камеру, она начала опрокидываться, но я не стал ее удерживать, потому что задрал голову и смотрел.
- Боже мой!
«Орел» летел прямо надо мной, всего метрах в двухстах, и казался большим, как авиалайнер. А пламя… оно внезапно затрепетало, выпустив струйки оранжевого и розового, и угасло. Здесь и там на корпусе засверкали вспышки поменьше.
Реактивные двигатели ориентации. Корабль начал крениться вперед, пытаясь встать вертикально. Принять нужное положение, чтобы отстрелить лунный модуль и рвануть вверх, на орбиту.
- Bozhe!.. - воскликнул кто-то из русских. И добавил намного тише: - Gde mne slezt? Pozhaluista, otkroite okno…
Я увидел сноп искр, когда «Орел» чиркнул по гребню кратера, потом ничего. Темнота. И, разумеется, тишина.
Стоя возле лунохода и глядя на установленные там приборы, Мит сказал:
- Интересно. Два больших сейсмических события и три поменьше. И никаких толчков после. - Он посмотрел на меня. - А знаешь, русский-то пошутил. Перед самым концом.
Я тряхнул головой, рассматривая гребень кратера. Там, где его задел корабль, появилась едва различимая царапина. Хотел бы я знать, сколько кусочков моей поездки домой мы найдем на обратном склоне…
Я поднял штатив с камерой и принялся отсоединять разъемы, расстегивать защелки и укладывать оборудование для перевозки. Ничего. Ничего. Теперь кто-то похоронен на Луне. Удивительно, но до сих пор, несмотря ни на какие происшествия, никто еще не погибал за пределами земной атмосферы. Да, конечно, Комаров погиб, когда «Восход-6» разбился в 1967 году, почти за два года до того дня, когда экипаж «Аполло-1» сгорел прямо на стартовой площадке, но то, что его убило, врезалось в Казахстан на скорости четыреста миль в час.
Я помнил, как русские переживали тяжелые времена в первый год после смерти Сергея Королева на операционном столе, когда Мишин и Глушко боролись за контроль над его наследием. Сперва, после гибели Комарова, с треском провалилась встреча на орбите и стыковка «Восхода-4» и «Восхода-5». Какое-то время казалось, что они безнадежно отстали, и всех нас поразило, когда в конце 1968 года ракета-носитель Челомея «УР-500» вывела «Алмаз-1» на околоземную орбиту. Ладно, орбитальная станция, сказали мы. И очень гордились, пока они через три года не вывели свою станцию на орбиту вокруг Луны.
- Эй, ребята! - пробился в наушниках голос Джилсона. - Пилот «Алмаза» говорит, что все еще принимает телеметрию с «Орла». - Где-то в черном небе над нами сейчас летит Валерий Быковский, смотрит на мониторы и начинает сознавать, что возвращаться ему придется в одиночестве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13