И Кирк ударил, почти наугад.
Удар, казалось, не достиг цели, но существо всхлипнуло и упало на полуразрушенный тротуар. Это действительно был старик, одетый лишь в шорты, носки и грязную полуразорванную рубашку. Кожа его была покрыта разноцветными прыщами. И еще что-то странное было в нем, что-то – но что?
Все еще всхлипывая, он повернулся и посмотрел на велосипед, и его старческая рука потянулась к нему.
– Починить, – произнесло существо, всхлипывая. – Кто-нибудь, починить.
– Конечно, – произнес Кирк, внимательно наблюдая за ним. – Мы его починим.
Существо хихикнуло.
– Лихорадка, – произнесло оно. И его голос снова поднялся до уровня визга, старческого гнева. – Вы сломали его! Лихорадка, лихорадка!
Рука с длинными ногтями сжала велосипед, словно существо хотело использовать его как оружие, – но в этот миг, казалось, заметило прыщи у себя на руке. И визг перешел в хныканье. – Исправьте это – пожалуйста, исправьте…
Затем его глаза расширились, грудь опала и существо рухнуло навзничь, на тротуар. Оно было мертво.
Мак-Кой нагнулся над ним, провел над телом трикодером.
– Невозможно, – пробормотал он.
– То, что оно мертво? – спросил Кирк.
– Нет, то, что оно вообще могло жить. Температура его тела свыше полутораста градусов. Оно, наверное, сгорало заживо. Никто не может жить при такой температуре.
Неожиданно Кирк резко повернул голову. Из какой-то аллеи слева раздался звук.
– Еще один? – напряженно прошептал он. – Кто-то следит за нами… вон там. Попробуем его поймать и получить еще какую-нибудь информацию… Давай!
Они бросились в аллею и смогли разглядеть бегущую фигурку.
Аллея оканчивалась тупиком позади того, что, похоже, было когда-то небольшим коттеджем. Другого места для укрытия у беглеца нигде не было. Они вошли в дом со всеми предосторожностями, с фазерами наизготовку.
В конце концов, поиски привели в комнату, некогда бывшую гостиной. В центре ее стояло покрытое пылью пианино, на пюпитре стоял детский сборник упражнений. На полуистлевшей странице было написано: "Упражняться, упражняться, упражняться!" Кроме шкафа, спрятаться было негде. Стоя у двери и прислушиваясь, Кирк вроде бы услышал учащенное дыхание, а затем – явственный скрип. Он махнул рукой, и Спок с двумя сотрудниками службы безопасности тихо подкрались к нему.
– Выходи, – громко произнес он. – Мы не причиним тебе вреда. Выходи оттуда.
Ответа не последовало, но дыхание стало более шумным.
Неожиданно резким движением Кирк распахнул дверь шкафа.
Свернувшись среди полуистлевшего тряпья, старых туфель и зонтов, сидела темноволосая девочка, не старше четырнадцати лет – а может, и младше. Она била ужасно напугана.
– Пожалуйста, – прошептала она. – Не надо, не делайте мне больно. Почему вы вернулись?
– Мы не причиним тебе вреда, – сказал Кирк. – Мы хотим помочь. – Он протянул ей руку, но она только забилась вглубь шкафа. Кирк растерянно оглянулся на старшину Рэнд, та вышла вперед и присела у открытой двери.
– Все в порядке, – мягко произнесла она. – Никто не причинит тебе вреда. Мы обещаем.
– Я помню, что вы делали, – произнесла девочка, не двигаясь. – Кричали, жгли, делали людям больно.
– Это были не мы, – сказала Дженис Рэнд. – Выходи и расскажи нам об этом поподробнее.
Девочка с подозрением посмотрела, но все же позволила Дженис подвести себя к стулу. Когда она села, со стула поднялось облако пыли, и она по-прежнему била готова вскочить и удрать.
– У вас есть дурашка, – сказала она. – Но я не могу играть. Я не знаю правил.
– И мы тоже, – сказал Кирк. – Что случилось с людьми? Была война? Эпидемия? А может, все они просто куда-то ушли и случайно оставили тебя здесь?
– Вы должны знать. Вы все это сделали, вы и другие старшие.
– Старшие? Какие старшие?
Девочка удивленно посмотрела на Кирка.
– Вы – старшие. Все, кто старые.
– Взрослые, – сказала Дженис Рэнд. – Она имеет ввиду взрослых, капитан.
Спок, который все это время обследовал комнату трикодером, подошел к Кирку, в полном недоумении.
– Она не могла здесь жить, капитан, – сказал он. – Пыль здесь не трогали уже лет триста, а то и больше. Никакой радиоактивности, никаких химических соединений – просто очень старая пыль.
Кирк повернулся к девочке.
– Барышня, а как вас зовут?
– Мири.
– Хорошо, Мири, ты сказала, что старшие что-то сделали. Все сжигали, делали людям больно. Почему?
– Они стали это делать, когда начали болеть. Нам пришлось прятаться. – Она с надеждой посмотрела на Кирка. – Я все делаю правильно? Это правильная дурашка?
– Все просто замечательно. Ты сказала, что старшие начали болеть. Они умирали?
– Старшие всегда умирают. – Конечно, это было верно, но не слишком проясняло ситуацию.
– А дети?
– Конечно, остались. Мы ведь здесь, не так ли?
– И сколько же их? – вставил Мак-Кой. – Сколько их осталось?
– Все, кто есть.
– Мистер Спок, – сказал Кирк, – возьмите кого-нибудь из сотрудников службы безопасности и посмотрите, не найдется ли еще кот-нибудь живой… Так значит, все старшие умерли?
– Ну, они не умирают, пока это с ними не случается. – Да вы знаете. А когда с кем-либо из оставшихся это происходит, он становится похожим на них. Ему хочется делать людям плохо, как это делали они.
– Мири, – сказал Мак-Кой, – кто-то набросился на нас там, снаружи. Ты видела? Это был старший?
– Это был Флойд, – ответила она, поежившись. – Это произошло с ним. Он превратился в старшего. И со мной тоже это происходит. Поэтому я больше не могу общаться со своими друзьями. Когда один из нас начинает изменяться, остальные так боятся… Мне не нравится ваша дурашка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10