Они не поддавались не только крючьям, но даже кувалдам.
Опять члены штаба стройки обратились к Дегтяреву.
– Теперь дело пойдет легче, – успокоил их Василий Алексеевич и показал им карандашный набросок.
– Это что за машина?
– Обыкновенный подъемный кран, – пояснил Василий Алексеевич. – На крюке у него на тросе стальная болванка, ее следует поднимать и разом опускать на шлак.
– И что же, расшибет глыбы?
– Надо испытать.
И опять совет Дегтярева помог. Глыбы шлака, разбитые на мелкие куски, без особого труда грузились комсомольцами на машины и платформы. Площадка быстро расчищалась. Видя, что дело идет хорошо, комсомольцы работали со все возрастающим подъемом.
Каждый день после смены тысячи молодых рабочих под звуки оркестров отправлялись к месту работ. Радио передавало сводки и итоги соревнования. К молодежи присоединялись пожилые рабочие и даже старики. Примером для всех был старый мастер дядя Вася Пушков. Он был зачислен в бригаду землекопов Кати Филатовой и показывал пример самоотверженной работы.
Как-то, прочтя о нем в газете, Василий Алексеевич не мог усидеть в бюро и, несмотря на срочную работу, пошел на стройку.
– Ну, как работается, тезка? – весело спросил он, подходя к Пушкову.
– Хорошо, Василий Алексеевич. Помогать пришел?
– Да, вот вырвался, дайте-ка мне лопатку.
Ему подали лопату, и Василий Алексеевич, сняв фуражку и китель, начал трудиться.
Его седая голова резко выделялась среди цветистых платков, и скоро по радио штаба было объявлено:
– Товарищи, сегодня на комсомольской стройке работает Герой Социалистического Труда Василий Алексеевич Дегтярев.
Крики «ура!» и дружные аплодисменты приветствовали старого конструктора.
Стены цеха росли на глазах: каменщиков было немного, зато в помощниках не было недостатка. Кирпичи и раствор подавались проворно, и каменщикам оставалось только укладывать их. Одновременно с кладкой велись плотничные и монтажные работы. Еще не были выведены стены под крышу, а уж в цехе загрохотали прессы, загудели станки, началось производство боевого оружия.
Не прошло двух месяцев с начала работ, как над огромным корпусом взвился красный флаг, возвещавший об окончании работ.
На фронтоне его красовались строгие буквы: «Комсомольский корпус».
После краткого митинга, под торжественные звуки оркестра гордые строители многотысячной колонной проходили мимо величавого красавца. С ними вместе шел и Василий Алексеевич Дегтярев.
Когда он, окинув взглядом новое сооружение, прочел на фронтоне надпись: «Комсомольский корпус», по его щекам покатились слезы.
То были слезы радости и гордости за славную боевую смену, за нашу советскую молодежь, построившую этот огромный корпус во внеурочное время.
Торжество победы
Наступила четвертая военная весна. Солнце, как и раньше, светило ярко и весело. Его горячие лучи быстро растопили снега. Земля оделась в чистую зелень.
Небольшой серенький городок расцвел, огласился щебетом птиц и веселыми детскими голосами, словно почувствовал приближение большой радости.
По вечерам на тихих улицах заливалась гармошка, слышались звонкие песни молодежи. Ни одна весна за время войны не была такой дружной, радостной и веселой! Ни один Первомай за последние годы не праздновали с таким ликованием! Эта радость и это всеобщее ликование были вызваны ощущением близкой и окончательной победы – героические советские воины водрузили алый стяг над рейхстагом!..
Радостные известия о победах советских войск, передаваемые по радио, звуки победных салютов воодушевляли тружеников тыла, заставляли их работать вдохновенно.
Василий Алексеевич в эти дни не изменил установленного распорядка своих занятий.
Девятого мая, как восьмого или седьмого, он встал в пять часов и вышел в сад поработать на свежем воздухе, послушать пение скворцов и жаворонков, подышать ароматом весеннего цветения, набраться свежих сил перед уходом на завод.
Утро рождалось ясное, теплое, тихое. Легкие облака переливались нежнейшими тонами, недвижный прозрачный воздух был наполнен волшебными звуками. Казалось, что весь этот цветущий и благоухающий мир прикрыли хрустальной чашей и по ней какие-то невидимые музыканты на тонких клавишах выстукивают десятки нежнейших, непередаваемых мелодий.
Прополов грядку цветов, Василий Алексеевич сел на скамейку и закурил трубочку с душистым табаком.
И вдруг на аллее, ведущей к дому, показалась Вера Васильевна, как четыре года назад, с полотенцем в руках и заплаканными глазами.
– Вася, Василий! – услышал он. И по интонации ее голоса понял, что она выбежала, чтобы сообщить ему не печаль, а большую радость. – Вася, да иди же скорей домой – война кончилась! Только сейчас объявили по радио!..
Через некоторое время, надев новый генеральский мундир, все ордена и медали, с огромным букетом цветов, окруженный родными и друзьями прославленный оружейник направлялся на городскую площадь.
Улицы были забиты ликующим народом. Звучала музыка, песни, радостный смех.
Василий Алексеевич, кивая знакомым, смахивал набегавшие на глаза слезы. Он обнимал и целовал старых рабочих, солдат, офицеров и совсем незнакомых, но преисполненных тех же чувств людей.
Конструктор, изготовлявший грозное оружие войны, теперь радовался окончанию войны, как дети, ждущие с фронта своих отцов.
Когда прогремели на весь мир залпы в честь долгожданной победы, Василий Алексеевич уехал на курорт. Отдохнув от долгих лет напряженного труда, он вернулся на завод счастливый, помолодевший и снова взялся за дело.
Опять потекли заводские будни, полные труда и исканий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187