Переубедить его не удалось. Хотя отец служил когда-то в артиллерии, то есть в наиболее «ученых» частях, и до сих пор носил артиллерийскую фуражку, он непоколебимо верил, что для казака одной зимы учебы больше чем достаточно. Федя вынужден был оставить школу.
Между тем раздоры отца с бабкой усилились. Хозяйство пришлось разделить. Отцу Федора достались небольшой флигель, деревянный амбар и часть двора. Он отгородился от бабки тесовым забором и поставил свои ворота на другую сторону.
Теперь у Василия Токарева семья поредела – в живых остались лишь трое детей: Федя, маленькая Ульяна да взрослая дочь Наталья, которая жила с бабушкой.
Федор, лишенный школы, со все возрастающим интересом тянулся к ремеслу. По соседству с их флигелем находилась кузница, где работали два бывших солдата, Петр и Семен. Федор стал заглядывать к ним. Придет, станет у дверей и вопьется глазами в ловкие руки мастеров…
Рослый мальчик мог с успехом сойти за двенадцатилетнего. Его появление сразу же заметили кузнецы.
– Ты чего, малый, никак на коваля думаешь учиться?
– Хотел бы, да боюсь, прогоните.
– Может, и не прогоним, а вот отец, пожалуй, отдерет, да и нам спасибо не скажет.
– Нет, отец ничего… – нерешительно сказал Федя.
– Ну, коли так, оставайся…
Семен и Петр выполняли мелкие хозяйственные работы: выковывали крючья, скобы, ухваты, подковы, чинили замки, паяли кастрюли, делали различные женские украшения из олова и меди.
Для Феди все это было новым и интересным. Он жадно присматривался к кузнецам, вникал во все мелочи, учился их немудреному искусству.
Больше всего мальчику нравилось наблюдать, как Семен и Петр изготовляли перстни и кольца. Старая медная монета нагревалась в горне докрасна, как железо. Потом из нее выковывалась узенькая пластинка, при охлаждении принимавшая неприглядный черно-синий цвет. Такие пластинки загибались в кольца и спаивались желтой медью. Затем кольцам придавались различные фасоны, они обтачивались, полировались напильником, острым скребкам и, наконец, шлифовались трением о сухое дерево, пока не начинали блестеть как золото.
Перстни изготовлялись путем отливки из олова. А после полировались и украшались.
Федор довольно быстро овладел этим мастерством. Его собственноручные изделия пришлись по душе станичным девушкам, и в заказчицах не было недостатка.
Отцу раз попались на глаза Федины изделия, он нахмурился:
– Не казачье это дело…
– Тогда в школу пусти.
– Какая школа? Походил зиму и хватит, ты казак, а не генерал…
Встреча с оружейником
Весной 1882 года, когда Федору шел одиннадцатый год, семья Токаревых переехала из Мечетинской в родную станицу отца – Егорлыкскую.
Там Василий Токарев пользовался всеми казачьими правами и должен был получить земельный надел и участок для двора. Ему давно хотелось покончить со своим бесправным положением в Мечетинской.
Егорлыкская, старая и богатая станица, лежала на большой ростовской дороге, называемой казаками «шляхом».
Токаревым как раз и отвели место для двора рядом со шляхом, на краю станицы. Там, по обеим сторонам шляха, были раскиданы небольшие станичные кузницы, а одна из них даже оказалась на отведенном Токаревым участке, что очень обрадовало Федора. Он с нетерпением ждал, когда будет собран привезенный от бабки и сложенный в штабели двухкомнатный флигель, но дело это не двигалось. Семья Токаревых жила в амбаре у тетки (сестры отца).
С постройкой не торопились, так как первым делом следовало «обсеяться». Когда было покончено с севом, отец нанял двух плотников, и они быстро собрали флигель. Семья переехала в свой дом.
Федор тотчас же пошел навестить соседа-кузнеца. Поскольку кузница находилась на их участке, он надеялся на самый радушный прием. Однако стоявший у наковальни кузнец сердито окликнул:
– Зачем пришел? Делать тут нечего вашему брату. Проваливай!
Федор направился в другие кузницы, но и там его встретили не особенно ласково.
Лишь в конце лета он познакомился с веселым кузнецом, которого все в станице называли Васька-цыган.
Кузнец этот, красивый статный детина, был женат на русской женщине и давно уже вел оседлый образ жизни, слывя замечательным мастером. От отнесся к Феде радушно, похвалил сделанные им кольца и, узнав о желании мальчугана, ласково хлопнул его по плечу:
– Приходи, Федька, ко мне, когда хочешь. Учись, работай, денег с тебя не возьму!
Федя стал ходить в кузницу: делать кольца и серьги.
Занимаясь своим делом, Федя внимательно присматривался к Василию.
Однажды он по неловкости упустил в горн кусочек меди, который расплавился и помешал сварке железной шины, над которой трудился кузнец. Федя очень испугался, но, растерявшись, не сказал о своей оплошности.
Василий, взглянув на раскаленную шину, сразу догадался, в чем дело. Погрозив Феде кулаком, он незлобно выругался и тут же забыл об этом…
Как-то, придя в кузницу, юный Токарев увидел там незнакомого человека. Он сидел на скамейке и, посасывая трубку, тер озябшие руки. Незнакомец был небольшого роста, рыжеватый, с маленькой редкой бородкой, окаймлявшей худое, изможденное лицо.
Василий ловко и проворно ковал подкову, покряхтывая и разговаривая с незнакомцем.
Федя, поздоровавшись, стал в сторонке и начал прислушиваться.
– Славно ты работаешь, Василий, – говорил незнакомец простуженным голосом, – удали в тебе много и проворства. И мастер ты, видать по всему, первостатейный. А только вижу я, негде тебе проявить свое мастерство. Подкову сковать или шину сварить – небольшая наука!
– А чего же ты хочешь, – улыбнулся Василий, – чтобы я булатные мечи ковал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187