Не думаю, что они ее хоть раз навестили. А моя мама была весьма независимым человеком. Она запрещала мне обращаться к ним за помощью.
– Ваша мать была рада, что мой брат обратил на вас внимание?
– Не думаю! Знаете, в тот вечер Гетин остался, и, когда он предложил отвезти меня домой, она рассердилась.
– Но потом вы снова приехали?
– Да что вы! Мама сказала, чтобы я, пока Гетин в доме Гвиннов, к ней не приезжала.
– Но он уговаривал вас снова с ним встретиться?
Сара удивленно посмотрела на Кранога:
– Он что, вам об этом говорил?
– Нет. – Краног покачал головой. – Но я прекрасно знаю своего брата. Скажите, когда он предложил вам пожениться? Вы конечно же понимаете, что встреча с вами, будущей женою Гетина, для нас самое настоящее потрясение. Неудивительно, что моя мачеха так сильно расстроилась.
– Знай я, что мое появление у вас в доме доставит неприятности, то никогда бы сюда не приехала, – тихо заметила Сара.
– А вам приехать к нам предложил Гетин?
Сара вспомнила, как сразу же после смерти матери Гетин приехал к ней в маленький домик на южном берегу Темзы, вошел к ней в комнату, в которой она сидела, обливаясь слезами, обнял ее и тихо прошептал ей на ухо: «Ты одна не останешься… Поедешь ко мне домой, немного поживешь там, а когда я вернусь, мы поженимся…»
Расскажи она об этом Краногу, то он слова брата мог бы объяснить добротой, желанием хоть как-то ее утешить.
Сара коснулась пальцами лифа платья, под которым было спрятано золотое кольцо с маленькими жемчужинами. «Оно красивое, но не очень дорогое, – сказал тогда Гетин. – Можешь носить его до моего приезда, а потом я тебе подарю другое, еще более красивое, старинной работы, которое передается в нашей семье из поколения в поколение».
Но Сара носила подаренное им кольцо всего пару дней. Перед тем как появиться в доме Лерри, она сняла его. Не важно, какой красоты могло оказаться обещанное им второе кольцо, но это, первое, было для нее самым дорогим. Прикосновение к спрятанному под складкой лифа кольцу придавало ей уверенность, вызывало у нее чувство безопасности и давало возможность ощущать себя частью единственного близкого ей человека.
– Неужели вы думаете, будто я расскажу, как ваш брат сделал мне предложение? – неожиданно резко спросила Сара.
– Да, скорее всего, вы мне об этом не расскажете, – задумчиво произнес Краног. – Но для меня сейчас главное, что за этим последует. Мой отец в отъезде, мачеха в трансе, а мой брат в Йорке… – Он улыбнулся и продолжил: – Кажется, я нашел выход. Эту ночь вы проведете в нашем доме, о чем я и предупрежу миссис Хауэлз. Поужинаете вместе с ней.
– А завтра я должна буду уехать?
– Нет, этого я не сказал, – быстро ответил Краног. – С нашей стороны это было бы крайне невежливо. Надеюсь, вы меня в негостеприимстве не обвините. Не в наших правилах давать гостям от ворот поворот.
Когда миссис Хауэлз увела с собой Сару, Краног позвонил в колокольчик. Вскоре в комнату вошла горничная. Он спросил ее, что делает мачеха. Служанка ответила, что миссис Лерри заказала ужин к себе в комнату и никого не хочет видеть.
– В таком случае, я перекушу здесь, в библиотеке, – сказал Краног. – Принеси мне что-либо, и побыстрее. После ужина я уйду.
К тому времени, когда он вышел из дома, солнце уже опустилось за вершину горы, бросив на озеро темно-серые тени. Молодой Лерри пересек сад и пошел по долине. Вернулся домой и сразу же столкнулся с проблемами, размышлял он. Эта девушка, расстроена, а мачеха… В отсутствие отца придется все решать самому. Чувствует ли мисс Линтон, что она одинока? Наверное. Но она не знает, что и он в этой жизни одинок. Только по-своему. Такое ощущение, будто он живет между одним миром и другим. Какая роль как младшему брату ему отведена? Присматривать за имением до тех пор, пока из армии не вернется Гетин? Управлять шахтой? Он вспомнил, как эту шахту ненавидел брат, нахмурился и прибавил шагу.
Почти на границе имения среди деревьев стоял дом, очень похожий на дом в Понтравоне, но только гораздо меньший по размерам. Построен он был из более темного кирпича, но с такими же вытянутыми прямоугольными окнами.
Поднявшись по ступенькам крыльца, Краног дернул за шнур колокольчика. Дверь ему открыла Марта Джейн, некогда рыжеволосая, а теперь сильно поседевшая горничная его бабушки. Она одарила его улыбкой, которую Краног назвал бы «второй по теплоте» – «первая» у нее была припасена для Гетина.
Горничная ушла, чтобы доложить своей хозяйке о приходе внука, а Краног, наслаждаясь тишиной, царившей в маленьком домике, прошел по длинному с белыми стенами коридору, спустился в сад и остановился возле увитой цветущими клематисами беседки. Вскоре пришла Марта Джейн и сказала, что миссис Лерри ждет его в гостиной.
– Краног! – увидев младшего внука, радостно воскликнула пожилая дама и протянула к нему руки.
Краног улыбнулся и обнял ее. Даже сидя в кресле, миссис Лерри выглядела высоченной, а по меркам того времени она была весьма худощавой, но далеко не немощной.
– У вас, бабушка, шикарный кружевной капор, – заметил Краног.
– У меня глаза и волосы такие же черные, как и у тебя. Это – единственное, что у меня осталось от былой красоты. Так что я стараюсь оттенить их, хотя бы капором. С волосами мне повезло – в них почти нет седины. Правда?
Краног кивнул и обвел взглядом гостиную. Даже убранство комнаты, окна которой выходили в сад, соответствовало благообразному виду его бабушки – бирюзового цвета ковер, кресла, обитые темно-красной парчой, огромное количество красивых безделушек, книги, цветы и картины.
– Краног, как это мило, что в первый же день своего приезда ты навестил меня, – пристально глядя на внука, произнесла миссис Лерри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49