– Этот сегодняшний поцелуй… В общем, все было неправильно.
– То есть? – шепотом спросила она.
– Такими вещами нужно наслаждаться в уединении. На публике они утрачивают свою прелесть.
– Это так, – согласилась Кэт. – Но ты сам упрекнул меня в том, что я злоупотребляю своим фиктивным статусом, – напомнила ему она.
– Дурацкие слова, чтобы тебя уязвить, – признался Томас. – Забудь, что я сказал в запальчивости.
Кэт положила ладонь на его плечо и соприкоснулась губами с приблизившимся ртом Тома. Она почувствовала, как ей на затылок легла его рука. Том целовал ее проникновенно долго.
С первым же интимным касанием он ощутил, как хмельной туман рассеялся, уступив место жаркому приливу чувственности. Том тотчас нащупал ее вожделенные груди, соблазнительно круглившиеся в глубоком вырезе платья.
Губы Кэт охотно отвечали на настойчивые поцелуи Томаса, которые с каждым мигом становились все более смелыми.
Бретелька платья упала с ее плеча, обнажив объятую тонким бельевым кружевом сочную грудь. Том скользнул с дивана на одно колено и, иступлено нашептывая имя девушки, принялся целовать ее плечи, ключицы, грудь, тесня в объятиях стройные бедра, комкая шелковую ткань, осязая чувствительные уголочки ее тела.
Следовало бы испугаться той внезапной горячности, с которой Томас обхватил ее всю и со сладострастными придыханиями уложил на диван, отбрасывая прочь разъединявшие их одежды. Но Кэт блаженствовала. Она нежилась в его сильных руках.
В номер постучали. Кэт вздрогнула.
– Не волнуйся, – проговорил Томас. – Должно быть, доставили ужин.
Он оставил ее и вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Кэт застыла в ожидании, прислушиваясь к приглушенным голосам, доносившимся из соседней комнаты. Размеренный говор, а затем прозрачный звон хрусталя, фарфора и столовых приборов успокоили ее трепещущее сердце. Она поправила на себе одежду, пригладила ладонями волосы, накинула отброшенную шаль и улыбнулась своим ощущениям.
Ситуация нисколько не смущала девушку. Наоборот, представлялась ей совершенно естественной. И она уже готова была честно признаться – если не вслух, то хотя бы самой себе, – что именно для того и спешила в отель к Томасу Расселу, вне зависимости от того, о чем они договорились.
Кэт прошла в ванную комнату. Здесь помимо огромного зеркала ее внимание привлекло все внутреннее устройство. Элегантная и просторная ванна, душевая кабинка в заиндевелом стекле, множество баночек с ароматическими солями, всевозможные бутылочки с гелями, шампунями и кондиционерами, расставленные, как ей показалось, женской рукой. Все очень дорого и роскошно.
Вымыв руки, Кэт промокнула их большим пушистым полотенцем и подправила макияж.
Когда девушка покинула ванную, любопытство увлекло ее в спальню Томаса. Она вошла в просторную, старомодно обставленную комнату с тяжелыми портьерами на окнах и многочисленными подушками в тон. Большая постель была покрыта плотным шелком глубоких оттенков. Ночник горел приглушенным светом.
На секунду она позволила себе увлечься фантазиями, но тотчас одернула себя и поспешила удалиться, опасаясь того, что Томас в очередной раз застанет ее за чем-то неблаговидным. Она и без того затруднялась понять, что же он думает о ней сейчас, когда подходил к концу этот самый первый, самый странный день их знакомства.
Кэт прошла в гостиную. Томас появился из холла и сообщил, что служащие отеля удалились, приготовив для них ужин на крытой террасе. Том проводил ее туда, обнимая за талию.
– Ты в порядке? – проговорил он, помогая гостье расположиться за столом.
– Да, конечно. А почему ты спрашиваешь?
– У тебя такой таинственный вид, словно ты что-то замышляешь, – пошутил Том.
– Ничего я не замышляю, просто задумалась над некоторыми странностями.
– Кажется, я тебя понимаю, – многозначительно отозвался он, заняв место за столом напротив нее.
– Я была в твоей ванной. Райское местечко.
– Согласен, – подтвердил хозяин номера. – А в спальню заходила? – поинтересовался он.
– Да, – созналась Кэт.
– Тебе там понравится, – заверил ее Томас.
– Уже понравилось.
– Я имел в виду не обстановку, – усмехнувшись, уточнил он. – У меня чудесная кровать и все, что к ней причитается. Тем более что я чувствую сегодня особенное вдохновение.
– Ты пьян, Том, – с нежностью произнесла она, смущенно улыбнувшись.
– И все же мы выпьем шампанского, – заявил мужчина, взяв в руки запотевшую бутылку изумрудного стекла, обернутую льняной салфеткой.
Кэт пригубила вина и хитро спросила:
– А где ты собираешься спать этой ночью?
– Я тебе покажу, – тотчас сказал Томас. – Если хочешь, то прямо сейчас, – добавил он, вставая.
Том взял Кэт за руку и увлек за собой. Она была уверена, что он ведет ее в спальню, и удивилась, когда он завел ее в комнату, которую можно было назвать и кабинетом и библиотекой. Однако там, в нише, стояла просторная софа.
– Иногда я сплю здесь, когда работаю допоздна, – пояснил Томас. – Мне есть где уединиться. Так что решай сама, как коротать эту ночь.
– Тут очень хорошо, но спальня с мягкими коврами и драпировками нравится мне больше, – тихо ответила она.
– Меня это не удивляет…
– Жаль, что придется лишить тебя доли привычного комфорта, – проговорила Кэт.
– Не стоит сожалений. Твое слово – закон. Если хочешь лишить меня комфорта и удовольствий, что ж… значит, так тому и быть, – напыщенно проговорил Том. – Хотя не вижу помех переночевать в стенах одной комнаты… К тому же одна измятая постель всегда выглядит романтичнее, чем две измятые, – изрек он.
– А кто увидит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32