теперь он Кориуджи, Стылый Червь. Он разбудил Анкоку и сам стал Анкоку, Опустошенным, который должен поглощать жизни других, чтобы жить. Спроси своего друга, милорд, он знает.
– Почему?! – яростно воскликнул Карадур. – Есть люди, которые продали бы своих детей, лишь бы получить то, что Тенджиро имел по праву рождения: богатство, благородное происхождение, привлекательность…
Волшебница ничего не ответила. Лорд-дракон глубоко вздохнул. Подобно актеру, надевающему маску, он заставил свое лицо окаменеть.
– Гортас – варг, овладевший умением менять форму. Когда-то он был могучим воином, самым верным капитаном Анкоку. Много лет назад он посвятил себя служению Темному Магу. Как варги и сама Цитадель, он живет только тогда, когда его призывает хозяин.
– А он может умереть? Я обещал себе, что уничтожу его.
– Его можно убить, – ответила волшебница. – Но мне не известно, умрет ли он.
Низкий гул – так дрожит гора перед тем как упасть – донесся со стороны облаков. Молния располосовала небо; гром разнесся над притихшим лагерем, подобно волне океанского прибоя, набежавшей на берег. Лошади испуганно заржали; послышались голоса солдат, успокаивающих животных. Лоримир вскочил, и его голос перекрыл шум:
– Рогис, помоги Герагину с лошадьми. Орм, Ирок, Финле, Лурри, глаз не сводите с Черной Цитадели! Все остальные, ставьте палатки, быстро! – Воин повернулся. – С вашего разрешения, милорд…
– Иди, – бросил Карадур, не глядя на своего капитана.
Лоримир скрылся в темноте. Налетевший порыв яростного ветра унес чью-то рубашку. Послышался удаляющийся стук копыт: запаниковавший мул галопом промчался мимо них. За ним поскакали двое всадников.
Карадур поднял голову.
– А мой брат? – резко спросил он. – Он может умереть?
– Я не знаю, – мягко ответила волшебница. – Но что бы он с тобой ни сделал, пожалей его, если сможешь, милорд. Его судьба ужасна. Анкоку поглотил его. Теперь он связан с тьмой. А в конце Опустошенный его предаст.
Лорд-дракон сказал:
– Тенджиро убил моих людей. Он угрожает моим владениям. Я не могу его пожалеть. – Горячий сухой ветер, похожий на хамсин Накаси, пронесся над голой землей. От кожи Карадура исходило яростное свечение. – Мне кажется, я знаю твое имя, волшебница.
– В самом деле, милорд? – Она встала, словно готовилась выслушать приговор.
– Ты Сенмет из Мако, убившая моего отца. Поправь меня, если я ошибаюсь.
– Нет, милорд. Ты не ошибся. – Она тяжело оперлась на свой посох. – Хочешь, я расскажу тебе, как это случилось? Коджиро Атани, Черный Дракон… Я никогда не видела ничего более прекрасного. Да, скачущая лошадь, парящий орел или выпрыгивающий из моря дельфин красивы – но ты думаешь так лишь до тех пор, пока не увидишь летящего дракона. Его чешуя из обсидиана. Блистающий алый гребень украшает гордый изгиб шеи. Его крылья широки, как поле. Он изрыгает белый огонь; белый, а не синий, желтый или красный, как огонь земли. Драконий огонь горяч, как то пламя, что пылает в недрах звезды.
Он парил над крепостью, обжигая ее обитателей своим белым дыханием, и они горели; он летел над рекой, выдыхая огонь, – и река обращалась в пар. Пылали баржи, причалы и корабли, а мосты разваливались, как сделанные из хворостинок игрушки. Люди на мостах падали в восходящие потоки пара и пронзительно кричали, умирая.
Я создала бурю, гром, молнии, дождь, град. У меня оставалась надежда его отпугнуть. Однако Черный Дракон взревел – на земле нет звуков, подобных реву дракона, – и полетел сквозь бурю, а когда рядом вспыхнула молния, он открыл пасть и проглотил ее.
Тогда я создала иллюзию другого дракона, блистающего дракона с золотой чешуей, и направила его в небо, надеясь, что он увлечет Коджиро Атани прочь от города. Но Черный Дракон взревел вновь. И все окна, чашки и зеркала в городе треснули. Он дохнул на Золотого Дракона, и тот превратился в серебряные кружева. Огненный дождь пролился на здания. Начались пожары.
Тогда я вошла в контакт с разумом дракона, как умеют делать только волшебники. Я показала Коджиро Атани пылающие дома, реку, превратившуюся в пар, и людей, всех людей, которые умирали. И тут его полет потерял былую уверенность, его охватило раскаяние, и дракон изменил форму.
Он упал с огромной высоты в огонь.
– Так вот почему его тело так и не нашли, – сказал Карадур. Сияние, исходящее от его кожи, ослабело. Он встал и посмотрел на волшебницу. – Я охотился за тобой два года – все то время, что находился в Мако. Я хотел тебя убить. В конце концов, мне сказали, что ты мертва.
Она приподняла серебристые брови. Кто тебе это сказал?
– Эрин ди Мако.
Она покачала головой.
– Если правитель Мако так сказал, значит, он солгал. Но я сомневаюсь, что Эрин ди Мако стал бы говорить тебе неправду, милорд. Не думаю, что у него получилось бы. Какой вопрос ты ему задал и что услышал в ответ?
– Я спросил: что стало с Сенмет из Мако? Он ответил, что лишь другой волшебник способен дать ответ. И сказал: «В Мако нет волшебников».
– Понятно. – Ее выразительный рот дрогнул. – Он сказал правду, хотя и не всю. В течение нескольких лет я молча бродила по городским улицам, существовала только благодаря милостыне, а ночевала в садах, конюшнях и у дверей борделя. Я забыла свое имя, не помнила, что когда-то была волшебницей.
Карадур не сумел скрыть удивления.
– Боги, но почему?
– Дракона уничтожить непросто, – тихо ответила Сенмет. – Я находилась внутри разума Коджиро Атани, когда он падал.
Над их головами оглушительно прогрохотал гром. В воздухе запахло нагретым железом.
– А что тебя разбудило? – спросил лорд-дракон.
– Анкоку. – Фиолетовая роза расцвела на посохе волшебницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100