В 1987 году «Вирджиния мэгазин» опубликовала статью, где указаны пять предприятий, сильнее всего загрязняющих окружающую среду. «Фитцсиммонс» был на третьем месте. Она немедленно позвонила Фарло.
– Как ты могла это пропустить? – зарычал он на нее и позвонил Луизе Броуди, старшему партнеру по вопросам окружающей среды, подруге Роберты. Никки тут же организовал селекторное совещание.
– Я сильно беспокоюсь по поводу начальной школы, – медленно проговорил генеральный советник Голсуорси.
Джастин стало нехорошо.
– Какой начальной школы?
– У нас начальная школа на земле «Фитцсиммонс», рядом с Ричмондом, там, куда раньше свозили контейнеры с отходами.
– Боже, – выдохнула Джастин.
– Давайте купим школу, – капризно вставил Голсуорси. Он звонил из своих апартаментов в «Плаза Атене».
– Это не изменит дела, – сказала Джастин. – Вы все равно отвечаете за ущерб и за все, что случится с детьми.
– Они на вид здоровенькие, – беззаботно отозвался Крикет. – Я на днях проезжал мимо, проверил.
– Не может быть, – Джастин опять стало неуютно. – Скажите мне, что ни с кем не разговаривали.
– С хорошенькой училкой.
– О боже. Но вы не сказали, кто вы такой?
– Конечно, сказал! Хорошая девчушка, и сообразительная такая!
– Вы ослепли! – завопил Фарло. – Вы что, не видите пятнадцати лет судебных разбирательств? Череду больных и увечных детей, подающих на вас в суд?
– Я предлагаю оставить в покое основной капитал, – сказала Луиза, изысканно вежливая и язвительная в свои почти пятьдесят. – Ограничимся активами, это уменьшит нашу ответственность. Потом распродаем восемьдесят процентов активов…
– А это вообще стоит покупать? – спросила Джастин.
– Ну же, люди! – рявкнул Крикет. – Я хочу эту штуку. Весь смысл в том, что это дешево и просто, и буквально в двух шагах.
– Нет ничего простого и дешевого в коллективном иске, когда потом влезаешь в долги, чтобы выкупить токсичные отходы по решению суда, – предупредила Луиза.
– Эти засранцы никакого права не имеют мне вякать – прошу прощения у дам. Если у нас тут тендерная битва, то я не хочу терять на это время.
На том совещание и закончилось. В пять часов Джастин разрабатывала сценарии на случай иска по поводу загрязнения окружающей среды с Луизой и Фарло, и тут вбежал Никки.
– Акционеры подали коллективный иск!
– Наконец-то, – сказал Фарло. – Хоть кто-то в Джорджии еще не спит.
Джастин подумала об исполненном надежды лице Барри, о горячем шоколаде у камина.
– Вот и прощайте выходные, – вздохнула она.
– Что-нибудь интересное? – спросил Фарло.
– Лыжи. Вермонт.
На его лице появилось недовольное выражение.
И опять она совершила оплошность. Она может быть блестящей протеже только до тех пор, пока остается существом среднего рода. Но она хотела только уехать на выходные! Барри будет очень огорчен.
– Значит, в том же составе, – Фарло их отпустил. – Вперед.
– Нет, Митча в эти выходные не будет, – вставил Никки. – У его жены день рождения, и они уезжают. Ей двадцать четыре.
– Это еще не юбилей, не обязательно уезжать, – сказала Джастин.
– С чего мне начинать? – спросил Никки, когда они выходили из комнаты.
– Шифф, – позвал Фарло. – В Вермонте есть факс. Бурман может отменить день рождения своей жены. Все выходные твои, можешь уезжать.
Все выходные? Так она уже к среде окажется в свободном полете и тогда сможет кататься на лыжах хоть до конца жизни…
– Не надо. Я займусь этим.
Вот так. Недостаточно просто честно выполнять свою работу. В ее должностные обязанности входит быть помешанной на работе. За это ей платят, и платят много. Ей даже нравится эта работа, – в отличие от многих. Кто она такая, чтобы жаловаться?
Когда Барри вечером пришел к ней, она была так рада его видеть, что обняла его и так и простояла, не двигаясь, несколько минут. Спустя какое-то время он сказал:
– Можно я сниму пиджак? Я быстро.
– Прости, мне жаль, – сказала она, – я так ждала этой поездки.
– Ничего, – ответил Барри. Он не был даже разочарован. – Я знал, что так случится. Даже когда приглашал, знал. Зачем ты так делаешь?
Простой вопрос. Но Джастин не нашлась, что ответить.

ГЛАВА 8
Молочные зубы
Барри чувствовал себя очень взрослым: ведь он стойко перенес вермонтское разочарование. Он уже махнул рукой на то, чтобы видеться с Джастин на неделе, и работал допоздна, сосредоточившись на новом брэнде настолько, что забывал обо всем остальном. Он казался себе таким покладистым. Иногда добродетель заключается в том, чтобы прийти и выполнить всю ежедневную рутину, просто вычеркивая пункты из списка, только и всего. Не каждый день похож на вторую сторону «Abbey Road».
Позвонила секретарша Райнекера: требовалось немедленное присутствие Барри. Он профланировал по коридору к кабинету старика. Эберхарт и Териакис сидели в креслах, настороженные, с выжидающим видом. Что-то висело в воздухе.
Все молчали.
– Вы увольняете меня за утечки в прессе, – предположил он.
Молчание.
– Нарушение корпоративного стиля одежды?
Молчание.
– Она сказала, что ей восемнадцать!
– Мы изменяем концепцию «Кусочков фруктов», – начал Райнекер с фальшивым энтузиазмом. – Мы не считаем их детским продуктом.
– Никаких детей? Ну, ребята!
– Дети пока в далеком будущем, – сказал Эберхарт, разминая маленькими пальчиками маленькие костяшки. – У нас уже есть несколько совершенно натуральных продуктов. Курага, ореховая смесь, яблочные чипсы и шарики из плодов рожкового дерева, – продребезжал он. – Почему не добавить туда «Кусочки фруктов» и не сделать новый отдел, «Натуральные лакомства»?
Все смотрели на Барри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116