Гастроэнтеролог. А он бросил ее ради ее лучшей подруги. Так она пошла получать разрешение на торговлю недвижимостью – ну, знаешь, курсы такие. Твоя мать ходила на эти курсы. И как ты думаешь, что случилось?
Мириам замолчала. Собака перевернулась на спину, она еще не совсем обсохла.
– Что случилось, Нана?
– Она встретила итальянца. На курсах по недвижимости. Вроде подрядчика. Типа того. И они поженились. Живут где-то на Сицилии, все очень по-итальянски. И как ты думаешь, кого встретила недавно твоя мать в «Гарден»? Линду и итальянца, счастливый конец.
Зачем Мириам позвонила с этой историей именно сегодня?
– И?
– И ничего. Может, ты права. Можно выйти за лучшего, теоретически, человека на свете и все будет ужасно. Люди выходят за самых разных людей и это еще не конец жизни. – Барри вернулся из душа, чистый и розовый, на влажных волосах – следы расчески. – Я рассказывала тебе про своего онколога? Я его выгнала. Думал, что он мировая величина, шарлатан.
Барри принялся вытирать собаку полотенцем. Джастин почувствовала себя виноватой.
– Нана. Я тебя люблю. Мне пора.
– Ладно, милая. Держи меня в курсе. – Она повесила трубку.
Барри и Стелла подняли на нее головы: что она станет делать?
– Я привезла все свои вещи, – сказала она.
– Я уловил всю иронию ситуации. – Он криво усмехнулся и отнес ее чемоданы в бывшую комнату Винса. Он поставил их на пол и сел сам, спиной к кровати, колени смотрят в потолок. Это теперь ее комната, ее шкаф. Ей надо все разложить.
Она села рядом с ним.
– Что ты собираешься делать?
Барри прислонился к ней.
– Понятия не имею.
Он уложил ее спиной на пол. В следующее мгновение он уже лежал на ней, придавив ее всем своим весом. Он очень тяжелый. А вдруг он заплачет? Сколько она еще сможет вот так лежать, задержав дыхание?
На следующее утро она померила розовый костюм, который носила четыре года назад, 44-го размера, и он оказался как раз. Барри ждал ее за столом. Обычно к этому времени он уже уходил. Он приготовил завтрак.
– Что сегодня будешь делать? – спросила Джастин.
– Я думал, схожу в салон, сделаю маникюр, а потом – в клуб, сыграю пару партий в бридж.
На это она отвечать не станет.
– Развлекайся, – сказала она и взяла сумку. Он обогнал ее и встал спиной к двери.
– Чем плох мой кофе?
– Прекрати. – Она быстро его поцеловала и вышла.
– Ты не можешь просто оставить меня здесь, – Барри стоял у двери, как наказанный ребенок, который хочет пойти поиграть во двор.
Джастин разгладила его нахмуренный лоб.
– Я бы очень хотела что-нибудь тебе посоветовать, только не знаю что, – сказала она. – Но ты справишься. – Она вошла в лифт.
Было рано, и настроение у нее было прекрасное, несмотря ни на что. Она решила пройтись пешком. Она влезла в костюм четырехлетней давности, «Фосдейл Клит» нашла серьезного покупателя на одно из дочерних предприятий «Фитцсиммонс», небо было безоблачным. Может, это и хорошо, что так случилось. Если он сейчас разберется со своим поведением, он, может быть, уже никогда больше не выкинет такого номера. Он только должен это понять и найти другую работу. И поскорее.
– Харриет родила ребенка, и она хочет, чтобы ты знала, – сообщил Боб безо всякого интереса, когда она входила к себе в кабинет.
– Какого ребенка?
– Белого, я так полагаю, – буркнул Боб и вышел.
Она позвонила в «Маунт Синай».
– Какой ребенок?
– Мальчик, три шестьсот пятьдесят, вагинальные роды, – прошептала Харриет. – Мы намертво застряли с именем. Ему нравится Гарри. Мне нравится Генри. Может быть, придется назвать его Джейсоном. Мне пора. – Она повесила трубку.
Боб вошел взволнованный.
– Там твой отец звонит! То есть с НЕЙ-то я целыми днями разговариваю, но сейчас я вдруг почувствовал себя настолько ближе к тебе, Джастин.
Дни Боба у нее в кабинете сочтены.
– Я звоню, чтобы повосторгаться, – сказал отец. – Потрясающий парень!
– Да, так и есть. – Она подумала, чем сейчас, интересно, потрясающий парень занимается. Наверное, играет в спальне в мяч и ест хлопья прямо из коробки.
– И? – подначивал отец. Это кошмар какой-то.
– И никаких больше заявлений на эту тему в настоящий момент, – отрезала Джастин.
Она пошла прямо к Роберте, но той не было на месте. Прислушавшись к голосу интуиции, Джастин спустилась вниз и нашла Роберту, которая курила у входа в здание с главой рекламного агентства с семнадцатого этажа, секретаршей из приемной «Европейского издательского дома» с тридцать первого и каким-то обслуживающим персоналом из «Пэкер Брибис». Джастин кивнула ей, Роберта извинилась, они отошли и сели вдвоем на бетонный заборчик лицом к Пятой авеню. Роберта сама наняла Джастин восемь лет назад на лето временным сотрудником, они уже очень много о чем переговорили на этом заборчике.
Роберта подставила лицо солнцу и закрыла глаза.
– Ладно, давай послушаем.
– Барри потерял работу.
– Ну, по крайней мере он сохранил здоровье, – зевнула Роберта.
– Роберта!
– Извини, ты права, рассказывай. Все было слишком хорошо, вся история с самого начала, так хорошо не бывает.
Джастин приехала к Барри в семь тридцать. Он сидел на диване и смотрел телевизор.
Он станет копией своего отца. На ее долю останутся все взрослые дела, как случилось с его матерью. Еще только пятница. Нужно отсюда сваливать.
Она выскользнула обратно, но он ее заметил.
– Я забыла молоко, – крикнула она.
– Я пойду с тобой.
– Нет, я сейчас вернусь. – Она вызвала лифт. Барри выбежал и вскочил в лифт в последний момент, тут же прижал ее к стене и поцеловал. Ей стало жарко. Она почувствовала себя загнанной в угол. Ей стало не по себе, она возненавидела этот грязный, темный лифт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116