Постановка Джоанны собрала очень хорошую прессу.
– Это может произвести переворот, – сообщила Джоанна Фрэнсис.
– Это хорошо? Прости мое невежество. Я имею в виду, хорошо для тебя?
Джоанна засмеялась.
– Возможно.
Майкл сумел убедить радио Би-би-си, что Розмари вернется к работе через неделю, а пока поставить замену. Некоему юному диск-жокею пришло в голову пожелать Розмари скорейшего выздоровления в эфире, вслед за этим стали появляться цветы от ее поклонников, которые присылали их через контору Майкла и продюсера передачи.
Это вызвало первое проявление эмоций у Розмари. Она смущенно спросила:
– Считается, что я больна чем?
– Гриппом.
Фрэнсис расставляла цветы в вазы. И тут Розмари в первый раз за неделю засмеялась. Они вдвоем сидели на кухне – Элла уже уехала, а Джоанна пропадала в театре.
– Ненавижу возиться с букетами, – призналась Фрэнсис и тоже засмеялась, – но, если тебя это веселит, готова сделать икебану своим хобби.
– Пожалуйста, не надо. Давай я займусь цветами, а ты приготовишь нам выпить.
Немного позднее, тем же вечером, Фрэнсис спросила, не лучше ли Розмари себя чувствует. Прежде чем ответить, Розмари некоторое время размышляла.
– Я вообще ничего не чувствую. Ощущаю только, что дома я в безопасности.
– Дорогая, рано или поздно, тебе придется выбраться. Например, в следующий четверг тебя ждут на Би-би-си.
Розмари, как улитка, сразу же ушла в себя и дрожащим голосом произнесла:
– Я боюсь.
– Бена Моррисона?
Розмари покачала головой.
– Тогда кого же?
– Не знаю, Фрэнни. Всех. Самой себя. Ты же знаешь, что, если он вернется, я его приму. Мне его не хватает.
Фрэнсис бросила на нее негодующий взгляд.
– Бога ради, Розмари, этот человек хочет тебя уничтожить. Чего именно тебе не хватает? Что ты от него получала? Кроме секса?
Розмари на мгновение закрыла глаза, потом медленно открыла и увидела искаженное гневом лицо подруги.
– Я не могу этого объяснить, ты не поймешь.
– Попробуй.
– Он заставляет меня почувствовать, что он – все, что у меня есть. Все, что у меня может быть. Что быть с ним – большая удача. Я сама ничего не понимаю. Разум говорит мне одно, а тело – совсем другое.
Наступило молчание, потом заговорила Фрэнсис:
– Ты можешь поговорить с одним человеком?
– Ты имеешь в виду психиатра?
– Он просто может дать тебе совет. И он мой друг. – Фрэнсис взяла ее руки в свои. – У тебя явно депрессия. Он может помочь. По крайней мере поставит тебя на ноги.
– Не знаю. Мне не хочется лезть в дебри психоанализа. Всю жизнь я обходилась без этого.
– Но, черт возьми, Розмари, ты что, собираешься чахнуть в собственной постели, как Камилла, только потому, что тебя заворожил пенис какого-то проходимца?
Розмари засмеялась, закинув голову.
– Фрэнни, ты удивительно красноречива.
– Второй раз за эту неделю, – улыбнулась Фрэнсис.
– Что второй раз?
– Ты второй раз засмеялась. А я уж начала подумывать, что зря трачу на тебя время.
– Ну уж нет.
Фрэнсис придвинулась к ней поближе.
– Так ты поговоришь с этим психотерапевтом? Прошу тебя.
Розмари освободила руку из ладоней подруги, быстрым движением провела по спутанным волосам и глубоко вздохнула.
– И пусть Мартин приедет и что-нибудь сделает с твоими волосами, хорошо? – настойчиво продолжала Фрэнсис.
Розмари пожала плечами.
– Я не могу ничего решить.
– Ладно, тогда этим займусь я. Завтра ты поговоришь с моим приятелем, а я договорюсь с Мартином, чтобы он приехал в понедельник, потому что в четверг у тебя Би-би-си.
– Это же радио, Фрэнни. Кому какое дело, как я выгляжу.
– Это нужно тебе самой, дурочка. Для твоей самооценки, для чувства собственного достоинства. Послушай, – она обняла Розмари и прижала к себе, – ты должна забыть Бена Моррисона. Не должна позволить ему себя уничтожить. Ты просто не имеешь права позволять ему вытирать об тебя ноги и заставлять чувствовать, что ты сама по себе ничего не стоишь.
Розмари неподвижным взглядом смотрела на огонь в камине. Она медленно проговорила:
– Мне казалось, что моя страсть – это то, что делает меня для него необходимой.
– Ты действительно ему необходима. Все, с кем он спит, ему необходимы. Он таким способом самоутверждается.
– Но я слышала, что он хороший актер, что его ждет блестящее будущее.
– Значит, ему этого недостаточно. Ему нужна твоя слабость, чтобы чувствовать себя сильным.
– Он станет другим. Все эти девчонки – временное явление. У нас с ним совсем другие отношения, более постоянные. Я уверена. Он просто поддался ревности, вот и все. И это как раз значит, что я ему нужна. Раньше он никогда не испытывал чувства ревности, и он прореагировал единственно возможным для него способом. Если я буду терпелива и пойму, что он от меня хочет, он изменится, я знаю.
Фрэнсис в отчаянии откинулась на спинку стула и замотала головой.
– Не верю своим ушам. И все это ты говоришь после того, что он с тобой сделал. – Розмари молчала, и Фрэнсис заговорила снова: – Он не может измениться, Розмари. У некоторых мужчин роман с собственным членом продолжается до конца жизни. Это сразу видно по тому, как они с ним носятся, и чем ближе к старости, тем больше. Тратят на него деньги, ходят, заложив руки в карманы, с тоской размышляя, почему он становится все меньше и меньше, опасаются встать бок о бок с другими мужчинами в платных сортирах, потому что боятся сравнения. Это же ужас! Покажите мне мужчину, который был бы способен плюнуть на все это и держать руки подальше от собственного тела.
Розмари улыбнулась.
– По-видимому, этот вопрос тебя очень волнует. Хорошо, звони своему врачу. Если он поставит меня на ноги, я, может быть, сумею решить, что делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108