Глядя, как Долл удаляется по мокрой дорожке и садится в машину, Митци вздохнула. Ей так хотелось лечь в кровать, спрятаться в абрикосовых оттенках, в пышной роскоши своей комнаты, залезть с головой под одеяло, проспать целую неделю, а проснувшись, забыть о том, как неловко ей было вчерашним вечером.
Но сделать этого она не могла.
Они вернулись домой из «Лоренцо»; из-за тумана ехали они медленно, смеялись и болтали, а Джими Хендрикс создавал самую что ни на есть страстную атмосферу. Вечер прошел просто чудесно. Идеально. Она ощущала все тот же трепет. От одного взгляда на Джоэла, сидевшего в темноте автомобиля, внутри у Митци все плавилось от желания.
Это блаженное состояние продолжалось и после того, как они вошли в дом, зажгли лампы, налили себе вина, покормили Ричарда и Джуди. Джоэл от души восторгался рождественским убранством гостиной – все это были старые елочные игрушки, любимые всей семьей, которые каждый год достают из ящиков, пробуждая воспоминания, и с которыми не сравнятся модные рождественские украшения работы дизайнеров, строго выдержанные в одной цветовой гамме, – а потом посмотрел ее коллекцию компакт-дисков и включил сборник «Стоунз».
Они легли на коврик перед камином, слушая «Покрась в черное». Еще чуточку поговорили, много смеялись, и как-то само собой вышло, что в свете камина они прижались друг к другу. Он поцеловал ее.
Митци быстро заморгала, вспоминая об этом.
Она пребывала в тот момент в полном блаженстве. Она положила ладони ему на голову и стала просто впитывать, как губка, красоту его лица. Она никогда ни к кому не испытывала такого чувства, никогда в жизни. Даже к Лансу. Потом поцелуи стали перемежаться прикосновениями, поглаживаниями и ласковым шепотом.
Митци вздохнула, вспоминая, как прекрасно это было.
Наконец-то они проведут ночь вместе. Будут заниматься любовью. Джоэл будет рядом с ней, пока она спит и когда она проснется. Абрикосово-золотая спальня перестанет быть храмом одиночества.
Но спальня может подождать. Пока что им хватает этого коврика, отсветов камина и того, что они наедине друг с другом.
Во всем этом был только один неприятный момент, пусть и незначительный, но постоянно всплывающий где-то в глубине ее сознания: Лу и Шей. Вполне вероятно, что они вернутся домой только через несколько часов, но все равно ей казалось, что как-то неловко будет провести свою первую ночь в постели с Джоэлом, когда в соседней комнате будут находиться дочь и ее молодой человек. Ведь получится чуть ли не оргия. Что останется от романтической идиллии, которую она себе представляла, если придется опасаться, что их услышат, и закрывать двери. О раскованной непосредственности можно будет и не мечтать.
Джоэл поцеловал ее обнаженное плечо.
– Ты такая красивая. Ты изумительная женщина. Я никогда не встречал таких, как ты. Ты же знаешь, как я тебя хочу, правда?
Митци кивнула. Она не могла говорить. Не важно. В тот момент ничто не имело значения. Ни разница в возрасте, ни ее морщинки, ни многие годы воздержания, за которые она чуть не забыла, как это делается. Не важно даже, что придут Лу и Шей. Какое это имеет значение, на самом деле.
Мик и его ребята, будто точно рассчитав время, именно в этот момент запели «Давай проведем ночь вместе». Они с Джоэлом обменялись быстрыми взглядами и засмеялись.
Он снова поцеловал ее, а потом приподнялся, сел и взял свой бокал вина.
– Выпьем за тебя. За нас. Ты просто чудесная. Они чокнулись бокалами, и она засмеялась.
– Ты тоже.
И это, конечно, было правдой. Красивый, веселый, добрый и щедрый. Как пишут во всех журналах, «такой мужчина попадается один на миллион».
Потом события стали развиваться очень быстро, и Митци, пусть ее охватили сумбурные эмоции и увлек за собой стремительный поток вожделения, понимала, что все происходит не так, как ей бы хотелось. Она не хотела, чтобы все произошло на коврике перед камином, и не хотела, чтобы их в любой момент могли застать врасплох Лулу и Шей. Она не хотела посвящать никого в то, что сейчас произойдет.
Пусть это и глупо, но она всегда представляла, что, если ей когда-либо и случится переспать с Джоэлом, все произойдет так, как будто она снова стала такой, как когда-то, юной и невинной. Ей хотелось перенестись в прошлое, в те времена, когда спать с тем, с кем тебя не связывают узы брака, считалось недопустимым, и завести любовника было поступком отчаянным и волнующим, и о тайной любовной связи не принято было непринужденно болтать в компании, обсуждая это тем же тоном, что новые прически и модные туфельки.
Она хотела, чтобы их близость стала ее тайной, чем-то волнующим, смелым, запоминающимся. Она хотела снова дрожать, как много лет назад, от сознания собственной греховности, от того, что совершает такие романтические безумства.
Конечно, имели свои преимущества и нынешняя прямота, и отказ от всяких запретов, но все же, как волшебна непередаваемая сладость греха.
Она хотела, чтобы Джоэл соблазнил ее в ее спальне, переливающейся оттенками абрикосового, и чтобы все случилось как в песне о любви, которую поет Кики Ди, – «Amoureuse»; она хотела пережить все то, о чем говорится в волнующих строках песни, и чтобы все было, как в первый раз. В первый раз с этим необыкновенным человеком.
Он почувствовал, что ее настроение переменилось.
– Что случилось?
– Ничего… Просто… Нет, правда, ничего…
Джоэл нежно поцеловал ее.
– Я люблю тебя, Митци. Я не догадывался, что так получится. Не рассчитывал на это. Вот почему все так замечательно. Никогда не думал, что испытаю такое чувство.
И она не думала. Вот еще одна проблема.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107