У Эрин лицо стало мокрым от слез; ее семилетний сын владел собой лучше, чем она. Она вытерла щеки, взглянула на небо, где наплывающие плотные белые облака начали закрывать солнце, поняла, что скоро снова пойдет снег, что настоящая весна не наступит в ближайшие несколько недель, и почувствовала сырость и запах пара, поднимавшегося от шкуры лошади. Тимми поцеловал Кемосабе в нос, а Эрин с тяжелым сердцем отвернулась.
– Хочешь помочь нам погрузить его? – спросила Дейзи у ее сына. – Ты можешь поехать со мной и Кеном к месту тренировок, а потом я покажу тебе новорожденного крошку Наггит.
– У нее есть жеребенок? – В голосе Тимми послышалось оживление.
– Родился прошлой ночью. Чудесный маленький жеребеночек.
– Можно, я посмотрю его? – спросил он у Эрин.
– Конечно, можно. – Она с благодарностью взглянула на подругу. – Спасибо, Дейзи.
– У мальчика тоже есть свои мечты, и по тому, что я сегодня видела, могу сказать, что он на полпути к их осуществлению. – Она посмотрела на сгущающиеся облака и, улыбнувшись, взяла Кена под руку. – Эрин, желаю тебе счастья с Денни, а я буду приручать этого парня.
К концу утра следующего дня Парадиз-Вэлли уже был покрыт снегом толщиной в восемь дюймов, и снег все еще продолжал падать с голубовато-серого неба; ветер наметал его в холмы и долины и сдувал к конюшне и лестнице заднего крыльца.
Накануне, после того как уехали Дейзи и Кен, позвонил Денни и сообщил Эрин и Мег о несчастье с Люком. Его повреждения оказались несерьезными, но «у него протряслись мозги», и доктора в Бозмене оставили его на ночь в больнице для наблюдения.
Все это утро Мег занималась стряпней – она испекла три вишневых пирога и два противня имбирного печенья, которое любил Люк, а сейчас готовила мясной фарш в миске на кухонном столе. Эрин посматривала из окна кухни в подъездную аллею, ей хотелось улыбаться, но она не могла. Люк, занявший место Денни на быке, мог погибнуть – ради нее.
Не в состоянии усидеть на одном месте, Эрин отыскала в комоде своей спальни что-то, о чем она почти позабыла, накинула на себя зеленую охотничью парку, натянула на голову желтую вязаную шапочку и, оставив Мег одну, вышла на воздух, где бушевала, как она надеялась, последняя перед наступлением весны метель, и съежилась от ветра и падающего колючего снега.
Люк оказался хорошим другом, а она не самой лучшей женой. Как говорила Дейзи, Эрин снова нашла способ прогнать от себя Денни – она опять сделала то же самое, перед тем как он и Люк уехали в Бозмен. Она боялась потерять его, поэтому хотела, чтобы он был только в Парадиз-Вэлли и нигде больше, но разве он не остался здесь на всю эту зиму? Он дал ей все, чего она хотела. А что она предложила взамен?
Большим пальцем одетой в перчатку левой руки она провела по кольцу на безымянном пальце; по-настоящему, в своем сердце, она никогда не снимала это кольцо и никогда не бросала Денни. Пробираясь через заснеженный двор, Эрин смотрела на близлежащие горы, окружавшие Парадиз-Вэлли – ее дом. Но без Денни это были только полторы тысячи акров земли, небольшое ранчо и здание. Эрин не развелась с ним по одной простой причине: он был мужчиной, которого она любила, единственным мужчиной, которого она всегда будет любить, которого только и могла любить. И все тринадцать лет она оставалась в Парадиз-Вэлли не ради Гаррета Броди, который умер задолго до рождения Тимми, а ради Денни, она ждала его.
Сколько раз она представляла себе его возвращение?
Но ты вернешься, когда летняя трава начнет желтеть…
Но когда он приехал в прошлом году в июне из-за Тимми, она все разрушила, однако больше это не повторится: она приложит к этому все силы во что бы то ни стало, поклялась она себе в тишине.
Услышав какой-то шум, Эрин посмотрела в сторону подъездной аллеи, в сторону дороги, и узнала сигнал автомобиля, или, точнее, сигнал джипа, везущего прицеп для скота. Когда автомобиль приблизился, бесшумно спустившись по заснеженному горному ущелью к Парадиз-Вэлли, она различила злобный рев быка и более ласковое ржание лошадей, почувствовавших тепло конюшни и запах сена.
Эрин сжала пальцы в перчатках, и ей показалось, что так же у нее сжалось сердце.
…когда долина затихнет и побелеет от снега.
И она бросилась бежать, все быстрее и быстрее по заваленной снегом дороге, размахивая поднятыми руками. Денни ехал, расчищая дорогу установленным спереди на джипе снегоочистителем. В пятидесяти ярдах от дома он заехал на стоянку и выскочил из кабины, не закрыв дверь и не выключив двигатель. Увязая в снегу, Эрин бежала к нему, не отрывая от него взгляда – от его темного, съехавшего с головы стетсона, от подбитой овчиной куртки, от обтягивающих джинсов и черных сапог – и угодила прямо в его объятия.
– Денни, о Денни!
– Я дома. – Шляпа слетела у него с головы, и он прижался щекой к ее волосам. – Эрин, я по-настоящему дома. – Он чуть отстранился и серьезно посмотрел на нее своими удивительными светло-карими глазами. – Когда Люк пострадал, я подумал о Треве и понял – Эрин, я просто понял, – что теперь все будет хорошо; я понял, что могу вернуться домой.
– Я ждала тебя. Я буду всегда ждать тебя.
– Знаю. – Он приподнял к себе ее лицо, и его губы, теплые, с привкусом кофе, коснулись ее губ, холодных, пахнущих свежестью. – Я это всегда знал.
Открылась задняя дверь, и Мег без сапог и без пальто, в одном только голубом ангорском свитере и джинсах, подчеркивавших ее стройную фигуру, сбежала по ступенькам крыльца и, пристально взглянув карими глазами в лицо сына, с тревогой спросила:
– Где Люк?
– В джипе, – усмехнулся Денни, обнимая Эрин и покачивая ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118