Там на Кемосабе сидел Тимми в той самой соломенной ковбойской шляпе, которую ему купил Денни во время их путешествия и которую Эрин в конце концов запретила держать в доме. Ее сын весело смеялся.
– Денни! – закричала Эрин. – Дэниел Синклер!
Он обернулся, и улыбка застыла у него на лице.
– Привет, мама! – Тимми замахал шляпой – эта бравада была ему так же свойственна, как и его отцу.
При других обстоятельствах Эрин улыбнулась бы, но он знал, что мать запретила ему даже думать о том, чтобы забраться на Кемосабе, и не только потому, что у лошади повреждено сухожилие и сейчас, после трехмесячного лечения, которым занималась Эрин, она быстро шла на поправку.
– Слезай с этой лошади! Сейчас же!
Тимми занес ногу, пытаясь спрыгнуть; даже владея только одной рукой, он хотел немедленно выполнить ее приказание.
– Денни, помоги же ему! – Эрин чувствовала, как стучит у нее в горле пульс.
Денни молча стоял лицом к ней и спиной к Тимми, но, поняв тон Эрин, развернулся лицом к сыну, растерянно сидевшему на коне на высоте около полутора метров.
Эрин застыла, затаив дыхание, и ничего больше не говорила, пока Денни, обхватив Тима за талию, не снял его с лошади. Только когда Тимми оказался в безопасности на земле, она снова двинулась в направлении кораля и Денни, который замер, положив руки на плечи сына.
Кемосабе, который стоял как вкопанный возле мужчины и мальчика, повел ушами в сторону Эрин, когда она широко распахнула калитку. Очевидно, он ждал морковку, но не получив ее, повернул голову и попытался губами поймать Эрин за руку, но она только погладила пятнышко на морде лошади.
Эрин сердито смотрела в глаза Денни, а из кухни до нее доносился дразнящий аромат жареного цыпленка и тушеных томатов, смешанный с запахом лошадиной шкуры и навоза.
– Тимми, иди, пожалуйста, домой.
– Ты хочешь отругать папочку? – Он не сдвинулся с места, а только посмотрел на нее снизу вверх и просунул свою руку в руку Денни. – Мы просто…
– Сейчас ты должен помочь бабушке накрыть стол к обеду. – Она не сводила глаз с Денни, пока не услышала, как хлопнула калитка и по плотно утоптанной земле застучали ковбойские сапожки Тимми.
– Премного благодарен, – с обидой произнес Денни, – ты делаешь из меня идиота в глазах моего ребенка.
– Ты и есть идиот!
– Но, подожди…
– А как еще можно это назвать?! Посадить его на такую огромную лошадь!
– Вообще на лошадь. Ты ведь это подразумеваешь?
Эрин тяжело вздохнула в ответ:
– Полагаю, ты назвал этого храбреца настоящим ковбоем. А ты, случайно, не заметил гипс на его детской ручонке?
– Он никуда не собирался. В это утро я провел с ним урок верховой езды, научил тому, чему следовало его научить еще в трехлетнем возрасте.
– Вскоре после рождения Тимми Хенк продал всех лошадей.
Она заметила, как вздрогнул Денни при этих словах. Для Мег и Хенка Тимми был их единственным внуком, единственной радостью, а для Хенка еще и постоянным напоминанием о мальчике, которого он потерял.
– Тем не менее ему следует знать, как сидеть в седле.
– Не держась руками? Задрав ноги в воздух? – Эрин указала на голую спину Кемосабе. – На этой лошади нет седла.
– Ему оно и не нужно. – У Денни дернулся мускул на щеке. – Мы все учились без него. Сегодня перед ленчем я несколько раз провел Тима по коралю, – он провел рукой по волосам, – потом мы опять немного вздремнули, а после этого Тим…
– Стал умолять покататься еще.
– Он, конечно, знает, как добиться своего, – Денни посмотрел на нее и не смог сдержать улыбки, – в этом он весь в тебя.
– Оставь свои ковбойские комплименты, я не куплюсь.
– Ты стала по-настоящему упрямой, Эрин. Должно быть, все время, что ты раньше проводила с отцом, ты теперь проводишь с Кеном.
– Во всяком случае, ты для меня не авторитет.
Кемосабе топнул ногой, и Денни, недовольно хмыкнув, погладил бархатистую морду лошади и расправил ей челку.
– Я думала, к этому времени тебя уже здесь не будет.
– Чудесно, – его глаза метнули молнии, – но почему бы тебе на выстрелить из всех орудий разом и не покончить с этим одним махом? Тогда мы, пожалуй, смогли бы снова начать разговаривать друг с другом, как разумные человеческие существа. Таковыми мы были несколько минут вчера вечером.
– Я не хочу разговаривать, я хочу…
– Позволь мне так думать, – сказал он.
– Денни, он мог ушибиться. Или еще хуже, – добавила она и увидела, как при этих словах лицо Денни окаменело. Теперь она не забудет и эту поднятую руку. – Чтобы по-настоящему научить его ездить верхом на быке…
– Я не учил. Когда ты подъехала, мы заканчивали прогулку по кругу. Я держал уздечку накоротке и никогда не отпускал, лошадь шла не быстрее, чем на неторопливой прогулке, и больше ничего не делала. За что ты набросилась на меня, Эрин? Тимми здоровый парень.
– Со сломанной рукой?!
Его глаза вспыхнули, он придвинулся к ней и произнес с возмущением:
– А тебе когда-нибудь приходило в голову, что он может восхищаться своим отцом? Что он хочет быть похожим на меня? Или это самое плохое, что ты можешь пожелать ему в жизни? – Эрин открыла было рот, но Денни оборвал ее: – Да, я полагаю, все обстоит именно так. – Окликнув Кемосабе, он потянул лошадь вперед на дорожку, чуть не сбив с ног Эрин. – Тим сам тщательно подбирал свои движения, я не говорил, что ему делать, не давал никаких наставлений. – Он сделал паузу. – И если тебя нервирует, что это приходит к нему само собой, как было со мной, как бывает со многими мальчишками его возраста, то мне очень жаль. Я также чертовски сожалею, что и ты не гордишься мной.
– Денни.
Положив руку на шею коня, он остановил его легким движением и ждал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118