– Я воспитывала тебя религиозным и порядочным человеком. Что за низменные помыслы обуяли тебя? – Мег была не в силах сдерживаться, не понимая, кто тянул ее за язык.
Кен, почти такой же высокий, как Денни, смотрел на нее сверху вниз горящими огнем глазами, но она не отступила; мать троих мальчишек, она уже давно научилась прочно стоять на земле.
– Я взрослый человек, – Кен бросил свои покупки в хозяйственную сумку-сетку, – я говорю, что хочу, думаю, что хочу, и, черт возьми, делаю, что хочу! – Он повернулся и пошел к двери. – Я больше тебе не мальчик и не обращайся со мной, как с маленьким.
– Ты всегда будешь для меня маленьким, – сказала Мег, но не попыталась коснуться его: Кен никогда не любил нежностей или объятий. – Для меня вы все трое всегда будете малышами.
– Теперь нас двое. И если Денни будет продолжать делать то, что он делает, вполне возможно, что останется один.
Мег только плотно сжала губы, но не стала его удерживать, дверь со стуком захлопнулась, и колокольчик громко звякнул. Кен напоминал ей крепкий дуб, который в отличие от гибкой березы старается, не склоняясь, противостоять любому урагану.
– Кеннет, Кеннет, – тихо пробормотала она ему вслед.
Долгое время она считала, что навсегда потеряла Денни, как Тревора. Теперь, когда Кен ушел, она задумалась, не потеряла ли она гораздо больше, чем когда-нибудь могла себе представить.
– Тебе, мой мальчик, просто-напросто нужна женщина, – как бы про себя сказала Мег и повернулась к кассе, строго взглянув на хихикающих девочек, которые сверх всякой меры перемазали свои личики пудрой.
Поболтав с владельцем ранчо о коликах у его трехмесячного ребенка и пожелав, чтобы у него все было хорошо, она навела порядок в магазине и опечатала кассу. Все это время Мег старалась не смотреть в окно витрины, куда она перед тем все время поглядывала в надежде увидеть кого-нибудь из мужчин, по которым скучала, и не хотела себе признаться, что к числу этих мужчин относится и Люк Хастингс.
Спустя неделю Денни возвратился из долгого путешествия по Техасу, где участвовал в двух родео, и, вытащив сумку с вещами из-за переднего сиденья пикапа, направился к дому. В час ночи в Парадиз-Вэлли было темно, как в преисподней, и без знакомого радостного ржания из кораля тихо как в могиле. Кемосабе тоже был на родео, участвуя в ловле телят арканом с ковбоем по имени Уэс Тернер, в отношении которого у Денни появлялось все больше сомнений, но он не говорил о них, боясь еще сильнее расстроить Тима; теперь, после того как Кемосабе увезли, Денни и так попал к сыну в немилость.
Глядя на темный дом, Денни не был уверен, ждет ли его Эрин на этот раз, как ждала несколько раз в полусне, с тех пор как он вовсю закрутился, стараясь в этом сезоне получить максимальный заработок – то в одном месте мелкие соревнования с небольшим призовым фондом и гораздо большим шансом на победу, то в другом месте крупное мероприятие с жесткой конкуренцией и злобными животными, зато и с большими деньгами.
Это путешествие, во-первых, окончилось для него благополучно, и, во-вторых, он заработал две тысячи баксов, из которых, вероятно, почти половину отдал за бензин на обратную дорогу. Денни в одной руке нес спортивную сумку, а свободной рукой потирал затылок; обычно он любил ездить по свободным дорогам, но сегодня вечером чувствовал усталость во всем теле.
Денни приехал вместе с Люком и думал, что приятель отправился спать в фургон, пока не услышал у себя за спиной его шаги.
– Я умираю от голода. Как ты думаешь, у твоей матери не мог остаться от обеда какой-нибудь десерт?
– Что ты задумал?
Денни поднялся в дом с заднего крыльца и через комнату-прачечную вошел в кухню, но не стал включать свет, и Люк чуть не наступил ему на пятки, когда он остановился, чтобы снять кроссовки.
– Может быть, осталась еще и чашечка кофе? К этому времени он бы должен быть в чашке таким, как я люблю.
– Посмотри, что найдешь.
– Денни? – окликнул его Люк, и, почувствовав растерянность в голосе друга, Денни в удивлении оглянулся с порога. Люк уже снимал у двери туфли, и в темноте Денни был виден только блеск его глаз.
– Да? – отозвался он, решив, что для мужчины, который не хочет идти на поводу у женщины и быть связанным по рукам и ногам, Люк слишком стремится к удовольствиям.
– Не хочу, чтобы ты думал, что я живу здесь за чужой счет в перерывах между работой, пользуясь гостеприимством твоей матери…
– А что же ты тогда делаешь?
– Будь я проклят, если знаю, – рассмеялся Люк.
– Экономишь на непредвиденных путевых издержках? – подсказал он и предупредил: – Не греми посудой, все спят, и моя мать тоже. – Денни поборол улыбку. – И просто хочу, чтобы ты знал, я могу услышать любого, кто пойдет к ее комнате мимо моей, даже если этот человек будет в одних носках. Это может избавить нас обоих от недоразумения. – Он слышал, как Люк фыркнул, но не стал оглядываться, в этот момент у Денни в мыслях была его одна-единственная женщина.
Зажав в руке подарок для Эрин, Денни, облегченно вздохнув, снял трусы и забрался в кровать. Последнее время Эрин считала Тима уже достаточно взрослым и вполне осведомленным в том, что означает нагота родителей в постели, и заявила, что следует вести себя пристойно. Он просунул одну руку под Эрин и дотянулся до ее груди. Сегодня пристойность приобрела вид верхней части от выношенной пижамы Денни, оставшейся, вероятно, еще с детства. Он проверил ниже – пара шелковых трусиков, которые, по его понятию, мало что прикрывали.
– Ты падшая женщина, сосуд греха, – промурлыкал он, слегка прикусив ей мочку уха.
– Сегодня ты поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118