В этом заключается истинный смы
сл Ц смысл, открывающийся уже в общем и вечном откровении, Ц не только хр
истианской идеи искупления, но и общей идеи жертвы, как мы ее встречаем ед
ва ли не во всех религиях.
Поскольку сущностно антиномистическая реальность есть живая
реальность и вместе с тем, в качестве отпавшей и распавшейся реальн
ости, стоит под знаком небытия, как бы несет в себе жало небытия, она тем са
мым есть по своему внутреннему существу антагонистическая р
еальность. Именно в качестве реальности она есть антаг
ония, Ц агония в античном смысле этого слова, внутренняя борьба с с
амим собой, самовосстановление и исцеление через самоопределение, чере
з лишения и жертву Ц т.е. через трагизм и страдание.
Только замкнутой в себе душе страдание есть адская мука, доводящая
до отчаяния, Ц мука бессмысленного горения в пожирающем пламени; душе, у
же открывшейся вглубь, оно есть тяжкий подъем к небесному блаженству Ц
чудо причастия неизреченному и неисповедимому таинству божественной ж
изни. И здесь истинное всемогущество и истинная в
себлагость Бога обнаруживаются в своей непостижимости в том, что он нико
гда не уничтожает страдания как бы извне и механически, истребляя его мо
лнией с неба, а через наше претерпевание страдания и на этом внутреннем, н
еобходимо антиномистическом и антагонистическом пути дарует торжеств
о подлинной реальности.
Но это понимание лишь в том случае оправдано и делает для нас «прозрачно
й», внутренне убедительной саму реальность целокупного бытия, если мы не
будем мыслить и абсолютное совершенство Ц и, тем самым, блаженство Ц са
мого Бога на пошлый, рационалистически искаженный лад безграничного са
моуслаждения и благополучия и монотонно неподвижного покоя. Именно абс
олютное совершенство Бога мыслимо Ц или, вернее, чуемо Ц лишь в форме по
лноты всеобъемлющей, Ц и тем самым объемлющей и противоположности Ц не
исповедимо глубокой и осмысленной жизни. И поскольку мы можем с некоторо
й адекватностью уловить эту полноту, это последнее единство Бога лишь в
единстве Творца и творения, мы не имеем и права утверждать, что Бог остает
ся сам перед лицом мирового страдания в состоянии несмущенного блаженн
ого покоя. Все положительное принадлежит к Богу, возникает из Бога, совер
шается в Боге Ц следовательно, и та положительность, которая заключена
в претерпевании страдания. Возврат творения к Богу через страдание сове
ршается сам Ц как все вообще Ц в самом Боге . Это есть ве
чное общее откровение, содержащееся в конкретно-положи
тельном христианском откровении о страдающем, приносящем себя в искупи
тельную жертву за грех мира Богочеловеке. Сало собою разумеется, что и эт
о не должно пониматься как рациональное «определение» существа и жизни
Бога, как адекватное и исчерпывающее раскрытие его неисповедимой тайны;
и из всех рациональных богословских «теорий», быть может, самой жалкой, б
еспомощной Ц и самой кощунственной Ц оказывается ра
циональная теория «искупления». Здесь достаточно сказать одно:
поскольку мы вообще в состоянии отдать себе умственный отчет
в этой непостижимой реальности, мы должны и здесь мыслить ее по принципу
антиномистического монодуализма. Бог пребывает в вечно отрешенном, тра
нсцендентном, блаженном покое (или, точнее, есть этот покой) и одновр
еменно все же соучаствует в мировом страдании, «берет» его «на себя
», сопереживает всю трагедию мирового бытия и именно в этом проявляет св
ое существо как осмысляющего первооснования и первоначала всяческого
бытия. Или, еще точнее: Бог «сам по себе» не есть ни то, ни другое Ц
как он вообще не есть никакое «то или другое» Ц и только в нашем чело
веческом приближении есть антиномистическое единство того и другого. Т
олько в этой непостижимой и неисповедимой форме он есть абсолютное сове
ршенство, и мы находим в нем блаженную вечную родину Ц нашего «я» и миров
ого бытия.
e
. Итоги рассмотрения проблемы зла
Этим открывается св
язь между тем
Υ'3f
я'3fq , «неправомочным умо
зрением», с помощью которого мы постигаем сущность и возникновение зла,
и усмотрением укорененности всего бытия в Боге. Как преодоление зла в со
знании виновности, так и претерпевание страдания Ц будучи возвратом к Б
огу Ц основаны оба на нашем бытии в Боге. Поскольку мы видим вину и страда
ние в этом свете самого Бога Ц в свете абсолютной любви, Ц совершается т
о невозможное, что всякое зло оказывается действительно преодоленным, о
бличается как обманчивая иллюзия Ц не существует бол
ьше. Если и сам и мир в нашем автономном бытии и в нашей самочинности
в отношении Бога все же есмы только из Бога, с Богом
и в Боге, Ц то и потенцирование и вырождение этой самочиннос
ти в отпадении от бытия, т.е. от Бога, в конечном счете все же как
бы в то же самое мгновение исцеляется, преодолевается вездесущей, всепри
миряющей силой реальности Бога. Не только всеединство не может «треснут
ь» так сильно, чтобы вообще распасться на отдельные куски; но
и поскольку вообще оно надломлено Ц оно таково только в нашем, человече
ском аспекте. В аспекте Божием оно остается вечно целостным, потому что в
се его трещины тотчас же заполняются из самого Первоначала положительн
ым бытием, и Правда сливается в абсолютно гармоническое всеединство, кот
орому одному лишь присуща последняя, абсолютно очевидная, внутренняя уб
едительная реальность. Это сознание есть для нас как бы пробуждение от т
яжкого кошмара в сновидении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208