ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
То, что зд
есь речь идет о неких исключительных, относительно редких состояниях, са
мо по себе не может быть возражением против онтологической их важности и
поучительности; ибо именно в исключительных состояниях может обнаружи
ваться и открываться нам нечто очень существенное, имеющее общее значен
ие.
С другой стороны, однако, совершенно очевидно, что своеобразие таких сос
тояний заключается в ослаблении или даже потере нашей « самости»,
т.е. именно одного из существенных признаков того, что мы обозначаем
как «непосредственное само бытие». «Самость» здесь как бы ис
чезает, испаряется и оставляет за собой только саму непосредствен
ность бытия, которая тогда как-то совпадает со слитным безграничны
м единством безусловного бытия вообще; то и другое неразличимо сливаетс
я в некое безличное « оно » или «нечто».
Под «самостью» мы разумеем здесь не «субъект» или «я» как «носителя» или
«субстанцию» непосредственного самобытия, и тем более не «личность»; вс
е понятия такого рода опирались бы уже на слишком специфические и опреде
ленные предпосылки Ц предпосылки, которые мы отчасти еще совсем не расс
матривали или же смутность и произвольность которых нам уже уяснилась. Н
о и за устранением всех более специфических признаков, присущих этим пон
ятиям, мы сохраняем сознание, что в лице непосредственного самобытия мы
имеем дело с чем-то Ц в известном смысле Ц все же совсем иным, чем непост
ижимое, в качестве реальности некого слитно-всеобъемлющего недифферен
цированного и безграничного всеединства. Именно в этой инаковост
и , которая часто выражается в противоположности всему о
стальному, в противодействии ему, в упорном само утверждении,
заключается специфический момент бытия как самобытия. Самоб
ытие есть именно собственное бытие Ц «мое собственно
е бытие»; оно содержит в себе некий момент упорства или упрямства ед
инично-сущего в его сознании своего самобытия (на немецком языке понятие
упрямства и выражается в слове «Eigensinn»=«Sinn fь'75r das Eigene» ,
чувство того Ц или воля к тому, Ц что есть мое «собственное» сущест
во или из него истекает). Это есть тщательно охраняемая отдельная, «мне пр
инадлежащая» сфера бытия, против отчуждения которой или смешения с «вне
шним», со всем, что не принадлежит к ней самой, мы всегда решительно восста
ем. Эта «самость» осуществляется всегда как-то в одиночестве, в замкнуто
сти и не может быть исчерпана ни в каком общении, сообщении, са
мообнаружении, Ц не может без остатка осуществиться, высказаться и разр
ешиться в них. Поскольку мы действительно сознаем наше непосредственно
е самобытие Ц что, как уже указано, бывает далеко не всегда и, собственно,
встречается лишь довольно редко, Ц мы сознаем себя чем-то в точнейшем см
ысле слова « не от мира сего», чем-то молчаливым, недоступным д
ля всего остального Ц словом, сферой бытия, которая есть именно только
для себя самой Ц и ни для кого другого.
Вместе с тем, однако, эта самость есть по своему существу бытие, которое вн
утренне Ц для себя самого Ц есть нечто абсолютное или, точне
е, само абсолютное Ц единственное, основа и средоточие для всего осталь
ного, Ц ибо все остальное существует именно для «самости», пр
иобретает уловимую реальность, смысл и ценность лишь в своем отношении к
ней. «Самость» в этом качестве есть бесконечность, неизмеримо-всеобъемл
ющее царство, некий космос для себя, который по своему существу безграни
чен и все объемлет. Для себя самого она вечна, ибо непосредств
енное самобытие есть именно чистое бытие и совсем не может мы
слить себя несущим. В своей последней глубине самость сознает свою непос
редственную связь, свое сущностное единство с абсолютным, имеет самое се
бя как абсолютное. И все же она, с другой стороны, не есть всееди
нство, а, напротив, как уже указано, противостоит и противопоставляет себ
я ему, отделяется от него и имеет себя именно только в этой своей отдельно
сти и отделенности. «Самость» есть некое всеединство, о
дно из всеединств, которое, однако, не есть всеедин
ство вообще Ц всеединство как таковое Ц и имеет себя и
менно вне последнего.
Если мы попытаемся фиксировать в понятии это двойственное существо «са
мости», то мы можем сказать, что этот самый общий смысл самобытия заключа
ется, очевидно, в том, что в его лице безграничное выступает в к
онкретной форме ограниченного. Объемля бесконечно многое, с
амобытие вместе с тем конечно, ограничено чем-то иным; оно ест
ь, нечто, что в каком-то смысле есть все и вместе с тем есть все ж
е только единичное существо. «Душа, Ц как говорит Аристотель
, Ц есть некоторым образом «все»; но она есть «все» именно только
«некоторым образом»; ибо одновременно она именно и не ес
ть все, а есть только единичное
[v] Аристотель .
О душе, кн. 3, глава 8 (431 b 20).[v] . «Все» Ц всеединст
во бытия, Ц взятое как единичное, и есть именно то, что мы разумеем под неп
осредственным самобытием. Будучи в каком-то смысле всеобъемлющим,
абсолютным, оно все же такое абсолютное, которое отделяется от всего ост
ального и имеет его вне себя; оно как бы сжимается, уходит вовнутрь себя и
именно в этой умаленной, стиснутой форме бытия Ц именно в качестве лишь
одного среди многого иного Ц имеет себя, есть бытие-для-себя, и
ли «самобытие». И каждое «самобытие» есть не только одно среди многого и
ного; оно есть вместе с тем само нечто абсолютно «иное», т.е. единств
енное, неповторимое и незаменимо своеобразное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208
есь речь идет о неких исключительных, относительно редких состояниях, са
мо по себе не может быть возражением против онтологической их важности и
поучительности; ибо именно в исключительных состояниях может обнаружи
ваться и открываться нам нечто очень существенное, имеющее общее значен
ие.
С другой стороны, однако, совершенно очевидно, что своеобразие таких сос
тояний заключается в ослаблении или даже потере нашей « самости»,
т.е. именно одного из существенных признаков того, что мы обозначаем
как «непосредственное само бытие». «Самость» здесь как бы ис
чезает, испаряется и оставляет за собой только саму непосредствен
ность бытия, которая тогда как-то совпадает со слитным безграничны
м единством безусловного бытия вообще; то и другое неразличимо сливаетс
я в некое безличное « оно » или «нечто».
Под «самостью» мы разумеем здесь не «субъект» или «я» как «носителя» или
«субстанцию» непосредственного самобытия, и тем более не «личность»; вс
е понятия такого рода опирались бы уже на слишком специфические и опреде
ленные предпосылки Ц предпосылки, которые мы отчасти еще совсем не расс
матривали или же смутность и произвольность которых нам уже уяснилась. Н
о и за устранением всех более специфических признаков, присущих этим пон
ятиям, мы сохраняем сознание, что в лице непосредственного самобытия мы
имеем дело с чем-то Ц в известном смысле Ц все же совсем иным, чем непост
ижимое, в качестве реальности некого слитно-всеобъемлющего недифферен
цированного и безграничного всеединства. Именно в этой инаковост
и , которая часто выражается в противоположности всему о
стальному, в противодействии ему, в упорном само утверждении,
заключается специфический момент бытия как самобытия. Самоб
ытие есть именно собственное бытие Ц «мое собственно
е бытие»; оно содержит в себе некий момент упорства или упрямства ед
инично-сущего в его сознании своего самобытия (на немецком языке понятие
упрямства и выражается в слове «Eigensinn»=«Sinn fь'75r das Eigene» ,
чувство того Ц или воля к тому, Ц что есть мое «собственное» сущест
во или из него истекает). Это есть тщательно охраняемая отдельная, «мне пр
инадлежащая» сфера бытия, против отчуждения которой или смешения с «вне
шним», со всем, что не принадлежит к ней самой, мы всегда решительно восста
ем. Эта «самость» осуществляется всегда как-то в одиночестве, в замкнуто
сти и не может быть исчерпана ни в каком общении, сообщении, са
мообнаружении, Ц не может без остатка осуществиться, высказаться и разр
ешиться в них. Поскольку мы действительно сознаем наше непосредственно
е самобытие Ц что, как уже указано, бывает далеко не всегда и, собственно,
встречается лишь довольно редко, Ц мы сознаем себя чем-то в точнейшем см
ысле слова « не от мира сего», чем-то молчаливым, недоступным д
ля всего остального Ц словом, сферой бытия, которая есть именно только
для себя самой Ц и ни для кого другого.
Вместе с тем, однако, эта самость есть по своему существу бытие, которое вн
утренне Ц для себя самого Ц есть нечто абсолютное или, точне
е, само абсолютное Ц единственное, основа и средоточие для всего осталь
ного, Ц ибо все остальное существует именно для «самости», пр
иобретает уловимую реальность, смысл и ценность лишь в своем отношении к
ней. «Самость» в этом качестве есть бесконечность, неизмеримо-всеобъемл
ющее царство, некий космос для себя, который по своему существу безграни
чен и все объемлет. Для себя самого она вечна, ибо непосредств
енное самобытие есть именно чистое бытие и совсем не может мы
слить себя несущим. В своей последней глубине самость сознает свою непос
редственную связь, свое сущностное единство с абсолютным, имеет самое се
бя как абсолютное. И все же она, с другой стороны, не есть всееди
нство, а, напротив, как уже указано, противостоит и противопоставляет себ
я ему, отделяется от него и имеет себя именно только в этой своей отдельно
сти и отделенности. «Самость» есть некое всеединство, о
дно из всеединств, которое, однако, не есть всеедин
ство вообще Ц всеединство как таковое Ц и имеет себя и
менно вне последнего.
Если мы попытаемся фиксировать в понятии это двойственное существо «са
мости», то мы можем сказать, что этот самый общий смысл самобытия заключа
ется, очевидно, в том, что в его лице безграничное выступает в к
онкретной форме ограниченного. Объемля бесконечно многое, с
амобытие вместе с тем конечно, ограничено чем-то иным; оно ест
ь, нечто, что в каком-то смысле есть все и вместе с тем есть все ж
е только единичное существо. «Душа, Ц как говорит Аристотель
, Ц есть некоторым образом «все»; но она есть «все» именно только
«некоторым образом»; ибо одновременно она именно и не ес
ть все, а есть только единичное
[v] Аристотель .
О душе, кн. 3, глава 8 (431 b 20).[v] . «Все» Ц всеединст
во бытия, Ц взятое как единичное, и есть именно то, что мы разумеем под неп
осредственным самобытием. Будучи в каком-то смысле всеобъемлющим,
абсолютным, оно все же такое абсолютное, которое отделяется от всего ост
ального и имеет его вне себя; оно как бы сжимается, уходит вовнутрь себя и
именно в этой умаленной, стиснутой форме бытия Ц именно в качестве лишь
одного среди многого иного Ц имеет себя, есть бытие-для-себя, и
ли «самобытие». И каждое «самобытие» есть не только одно среди многого и
ного; оно есть вместе с тем само нечто абсолютно «иное», т.е. единств
енное, неповторимое и незаменимо своеобразное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208