Я откашлялась и собралась с духом. Нет уж, ей меня не запугать.
– Да, но позвольте заметить, у вас здесь собраны довольно яркие представители видов. Этот пантерный мухомор особенно маленького размера и довольно пятнистый, в то время как бывают грибы гораздо большего размера и чисто коричневого цвета. А боровик у вас слишком большой. Маленькие свежие боровики, растущие в лесу, бывают крапчатыми, одного размера с крупным мухомором.
– Понятно. – Она замолкла. – Значит, эти два гриба легко перепутать?
– Их можно перепутать, хотя, на мой взгляд, разница все равно очевидна. – (Лучше быть честной, решила я.)
– Безусловно. Но вы ведь хорошо разбираетесь в грибах, не так ли? Как я понимаю, вы учились у Антонио Карлуччо?
– Да, я закончила четырехдневные курсы.
– И вам не кажется необычным, что вы не заметили разницы, хотя сами их и готовили?
– Да, только я уже говорила: я заглянула в сковороду лишь мельком. Я тогда была невнимательна, думала совсем о другом, а он набрал еще много других грибов, не только те, что есть у вас, но еще и вешенок, и зонтиков; короче, пеструю смесь.
– И все же этот гриб… – она подцепила пантерный мухомор –…явно отличается от других, вам не кажется?
– Да, отличается, – согласилась я, – и для меня загадка, как это я его не заметила, но не заметила же, и мне очень жаль. Я уже говорила.
– Вам жаль, что вы его не заметили, или вы сожалеете о смерти мужа?
– Послушайте, я уже все объясняла глостерширской полиции. Тогда я ответила на все вопросы, неужели необходимо сейчас меня допрашивать?
– Боюсь, что да, миссис Медоуз. Видите ли, со времени прежнего допроса и рутинного допроса членов вашей семьи всплыли некоторые факты. Коронер послал запрос с требованием подробного расследования.
– Неужели? И почему же? – Я попыталась сделать вид, будто мне просто любопытно, но мой вопрос прозвучал очень встревоженно.
Тишина. Она перевернула страницу в папочке, что-то прочитала – или притворилась, что читает, – полностью меня игнорируя. Я чувствовала, что вся горю. Ладони взмокли, по лбу стекала капелька пота. Наконец она подняла глаза. Вид у нее был непроницаемый.
– Миссис Медоуз, в предыдущей беседе с полицией – и только что – вы упомянули, что, когда ваш муж показал вам грибы, вы были невнимательны. И думали о чем-то еще. О чем, не скажете?
– Ну… я точно не помню.
– Вы не думали о том, чтобы развестись с ним?
– О! Да, да, наверное, я могла думать именно об этом.
– Вы планировали развестись с ним?
– Да.
– И сообщили ему об этом?
– Да.
– И как он отреагировал?
– Ну, он… был не в восторге.
– Он был не в восторге. То есть он противился разводу.
– Да.
– Правда ли то, что он воспротивился до такой степени, что заявил, будто готов сразиться с вами в суде? И не только, – если процитировать слова вашей сестры, он собирался судиться за право опеки над вашим сыном. И, судя по всему, был уверен, что выиграет.
– Да, он хотел забрать Айво.
– И разве он не сказал, что готов лгать, обманывать, чернить ваше имя, выставить вас негодной матерью – одним словом, не останавливаться ни перед чем, будь то разумные или неразумные поступки, чтобы отнять у вас сына?
– Да, он так сказал, но…
– Как удобно, что он умер прежде, чем события приняли такой оборот. Вам не кажется?
– Вы что же, полагаете, что я убила его, чтобы он не забрал у меня Айво?
– Я не знаю, Рози. А зачем вы его убили?
– Господи, нет! Я его не убивала! Я не то хотела сказать, я просто… Господи, да не убивала я его!
Я замолкла под ее взглядом. Молчание было невыносимо. Я сильно впилась ногтями в ладони под столом. Спокойно, Рози, спокойно. Наконец она опустила глаза, медленно перевернула страницу в своей папке и скрестила руки.
– Скажите, ваш муж всегда сам собирал грибы к завтраку?
– Когда мы… – (Голос у меня получился пищащим, неестественным. Я откашлялась.) – Когда мы гостили у родителей, да. Он очень любил хорошо поесть, а рядом растет много грибов. Он считал их лакомством.
– Значит, было очень просто все подготовить, не так ли? Сорвать какой-то особенный гриб, положить его в карман, рассчитать время и потом, когда никто не смотрит, просто подкинуть его в сковородку?
– Я ничего подобного не делала! – Я встала, уронив стул. Сердце выпрыгивало из груди.
– Я всего лишь предположила, что это было бы просто, – спокойно проговорила она. – Прошу вас, миссис Медоуз, сядьте.
Дрожащей рукой я подняла стул и снова села.
– Миссис Медоуз в гневе встала и снова села, – продиктовала она для протокола. Я уставилась на нее; вся потная, взмокшая, напуганная до смерти.
– Скажите, имя Тимоти Маквертера вам о чем-нибудь говорит?
– Нет. А что?
– Уверены?
– Да, уверена.
Она поджала губы и вытащила из папки фотографию. Протянула мне. Я знала, что она следит за моим лицом. И уже приготовилась отдать ей снимок, как…
– О! Это же Тим.
– Значит, вы его знаете.
– Ну да, знаю, но только как Тима, а не Тимоти Как-Там-Вы-Его-Назвали. – Я передала ей фотографию. – Он работает упаковщиком продуктов в супермаркете «Сэйнсбери», в Уондсворте. Мы едва знакомы, так, пару раз разговаривали. Болтали.
– У вас была с ним связь?
– Нет! – ахнула я. – Господи, нет, конечно!
– И тем не менее ваш муж, как-то днем вернувшись неожиданно домой, застал вас с ним в спальне.
– Откуда вы…
– Откуда я узнала? Мы же детективы, миссис Медоуз.
– Послушайте, я знаю, что это выглядит… странно, даже компрометирующе, но все было не так. Он помог мне донести покупки из «Сэйнсбери» и, пока я говорила по телефону, отнес мыло и пену для ванны наверх, в ванную.
– А потом пошел в спальню.
– Да, но…
– Куда вы и последовали за ним через несколько минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131