Форт должен ответить согласно ордонансу, в котором также говорится: если плац или судно медлят с приветствием, их следует заставить подчиниться силой. Итак, корабли капитана Лашапеля и капитана Сен-Жиля откроют огонь ядрами по стенам форта и станут стрелять до тех пор, пока им не будет оказан достойный прием; мой помощник Шерпре откроет огонь по самому форту. А Лашапель и Сен-Жиль сделают все возможное, чтобы высадить своих людей на сушу и атаковать форт с мушкетами, саблями, топорами в руках, оставив на борту лишь обслугу пушек, которая будет продолжать огонь до тех пор, пока город не сдастся. Это все, Канат, спешите что есть духу!
Флибустьер подал знак еще двум человекам, и трое всадников во весь опор поскакали в направлении Сен-Пьера, а Лефор с довольным видом объявил:
– Теперь мы можем не торопиться! Байярдель бросил на Лефора беспокойный и вместе с тем растерянный взгляд.
– Ну что, – обратился к нему старый друг, – похоже, капитан Байярдель, в тюрьме вы отупели и стали глухим? Что вы уставились на меня, как баран на новые ворота?
– Уж не знаю, кто из нас двоих больше отупел, – возразил Байярдель. – Сначала приказываете мне ехать домой сразу после освобождения! Неужели вы и вправду думали, что я останусь дома, когда вы высадились на этом острове?! Теперь же вы и вовсе толкуете о каких-то почестях и прямоугольном флаге! Может, у вас мания величия, приятель? Увы, в последние месяцы болезнь эта поразила на Мартинике очень многих!
– Не волнуйтесь! – отвечал Лефор. – Если это болезнь, то меня наградил ею король. Осмелюсь заявить, что болезнь эта, в конце концов, поистине королевская!
– Король! – печально покачал головой Байярдель, словно окончательно убедившись: его приятель свихнулся. – Король! Какое отношение он имеет к нашей истории?
– Скоро узнаете, надеюсь, – со скромным видом молвил флибустьер, одним пальцем сбивая пылинку со своих бумазейных коротких широких штанов. – А сейчас я дам вам одно поручение. Да, капитан, поручение: вы доставите от моего имени послание Мерри Рулзу. Сообщите ему, что французский корабль скоро войдет в бухту Сен-Пьера и что его капитан, учитывая прерогативы, которыми наделил его всемилостивейший король, требует, чтобы его флагу были возданы соответствующие почести. Позвольте дать вам совет, капитан: дорогой поразмыслите над тем, что я вам сказал; возможно, вы многое поймете еще до прибытия в форт.
– Вы в самом деле видели короля?! – вскричал Байярдель.
– Собственной персоной! – подтвердил Лефор. – И даже его высокопреосвященство кардинала Мазарини. Они надавали мне кучу всяких бумаг, которые называют королевскими грамотами, и эту золотую медаль – самую красивую, какая когда-либо украшала грудь честного человека.
Но капитан Байярдель еще был полон сомнений.
– Умоляю вас, дорогой друг, не шутите. Если вы будете продолжать в том же духе, я в конце концов подумаю, что солнце Мартиники стало для меня слишком жарким и я сошел с ума. Что это за история с королевскими грамотами? Разве вы уже не флибустьер на службе у командора де Пуэнси?
– Я – корсар его величества! – вскричал Лефор. – А к тому же командующий эскадрой волею короля! Я имею право поднимать войска и вооружать корабли. А эти грамоты, сударь, которыми вы, похоже, пренебрегаете, дают мне власть чинить суд и расправу за преступления, совершенные на море, в портах и колониях. Я явился потребовать отчет за совершенные здесь преступления и восстановить в правах ее высокопревосходительство, согласно решению короля, утвердившего ее в должности губернатора! И чтобы все всем было ясно, скажите Рулзу, что через час я прикажу возвестить об этом во всеуслышание во дворе форта в присутствии всех солдат вспомогательных войск и жителей Сен-Пьера!
– Я еду! – теряя голову от услышанного, пролепетал оглушенный Байярдель. – Но, ради Бога, Лефор, поспешите, если хотите застать майора живым! Он может задохнуться от злобы или от испуга!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Слово капитана Лефора
Когда Байярдель въехал в Сен-Пьер, он увидел три корабля из эскадры Лефора, приближавшихся к берегу и готовых бросить якорь. Но не стал слишком долго любоваться этим зрелищем, которое при других обстоятельствах было способно сильно его взволновать. Он думал, что у него нет основания сомневаться в словах Лефора; но то, что сообщил ему флибустьер, казалось невероятным, будто он грезил наяву. Ни за что на свете он не пошел бы против воли своего старого друга, которому был обязан свободой. И он сказал себе: если даже это сон, то лучше и поступать, как во сне, отдаться на волю обстоятельств, какими бы невероятными они ни казались.
Он выехал на каменистую дорогу форта. Копыта лошади оскальзывались на камнях, и Байярделю приходилось браться за хлыст, заставляя ее перепрыгивать через рытвины. Несчастное животное взмокло под тяжелым седоком, ноги у него дрожали. Байярдель старался приободрить его голосом и жестом. Вскоре он достиг ворот форта, перед которыми стояла усиленная вооруженная охрана, готовая поднять тревогу. Но солдаты его узнали и не вскинули мушкетов.
Байярдель поднялся в стременах и крикнул:
– Отворите ворота! Настежь! Прибывает капитан Лефор! С поручением от самого короля!
Двое факельщиков бросились к угловой сторожевой вышке и стали подтягивать вверх на цепях огромные главные ворота. Не успели они закончить, как Байярдель поднял лошадь на дыбы и влетел во двор форта, наводненный вооруженными солдатами.
Байярдель остановился. Он обвел взглядом построенные роты вспомогательных войск и громовым голосом прокричал:
– Капитан Лефор с поручением от его величества!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130