Но легче сказать, чем сделать. Стефан немного побаивался констебля Лондона, и не без основания. Жоффрея нигде не видели без телохранителей. Кроме того, он был весьма популярен в народе, и если арест состоится в Лондоне или Вестминстере, то возмущенные толпы сметут все на своем пути.
Но Жоффрея можно было задержать не на его территории. У себя вспыльчивый граф мог без раздумий обрушить стол на голову своего монарха. Следовало обезопасить себя, встретившись там, где стола под рукой де Мандевилла могло и не оказаться.
Следуя совету королевы, Стефан приказал своему двору переехать в Сент-Олбанс, что находился в двадцати милях севернее Лондона. Расположенный на границе Гертфордшира, основанный еще римлянами, городок, казалось бы, гарантировал Жоффрею полную безопасность. Ничего не подозревая, он приехал сюда по приглашению короля в сопровождении отряда из дюжины суровых рыцарей.
В Сент-Олбансе было намечено провести Большой совет. Обычно он занимался вопросами военной стратегии, а также болтовней и довольно мрачными шутками. Совет мог собраться по различным причинам: по просьбе группы дворян, желавших пообщаться в узком кругу, или по желанию короля. Для Стефана это был удобный повод уточнить список своих сторонников. Жоффрей де Мандевилл то фигурировал в нем, то исчезал. Сейчас он ехал в Сент-Олбанс, намереваясь окончательно прояснить свою позицию по отношению к обоим претендентам на престол. От Стефана и от Матильды он получил уже довольно много, но Жоффрей был ненасытен, он желал большего. Своим спутникам он приказал держаться настороже, но сам вошел в зал, где уже шло заседание Большого совета, шагом уверенного в себе и знающего себе цену человека. При его появлении наступило молчание. Коротко кивнув королю и поклонившись остальным вельможам, граф Жоффрей произнес своим густым, грубым голосом:
– Я знаю, что по стране обо мне ходят самые мерзкие слухи, и догадываюсь, кто их распускает. Это ничего не меняет, я всегда поступаю так, как считаю нужным. Возможно, я наиболее верный королю человек в этом зале. Или наименее лояльный. Кто из вас обладает даром прорицателя, чтобы принять или опровергнуть мои слова? Никто. Ни один человек на свете не может предугадать моих поступков. Смотрите, я сейчас на глазах короля почесал свой зад. Признайтесь, кто из вас ожидал этого? Никто. Тогда нечего трепать языками, болтая о моей якобы измене.
Его дерзкие слова были встречены возмущенными криками и, как ни странно, одобрительным гулом. Друзья Жоффрея орали, что, мол, они и не собираются обвинять графа Эссексского. Кому же тогда, к дьяволу, доверять? Противники не оставались в долгу, припоминая Жоффрею все его грехи и то, что он уже переходил однажды на сторону императрицы, погнавшись за новыми владениями. Его намерения были ясны как день, и нечего считать, что другие якобы блуждают во тьме.
Все были так взволнованы, что никто не заметил, как Стефан обменялся многозначительным взглядом со стражниками, стоявшими у дверей.
Большой совет завершился, как это зачастую бывало, так ничего толком не решив. Бароны поклонились своему королю и пошли к выходу из зала. Жоффрей, все еще разгоряченный спорами, неожиданно обнаружил, что идет в окружении своих противников, в то время как его сторонники уже вышли наружу. Встревоженный, он было торопливо пошел к двери, как вдруг король окликнул его:
– Жоффрей, подождите минуту.
Граф повернулся, и в тот же момент стражники вытолкали из зала его телохранителей, немедленно закрыв дверь на засов. Те немногие из сторонников Жоффрея, кто еще оставался в замке, были прижаты к стенам остриями мечей. Операция оказалась крайне простой, но она удалась на славу.
Стефан поднялся с кресла, наливаясь багрянцем гнева.
– Вы арестованы, граф Эссексский, как потенциальный предатель. Ваше лицемерие никогда не обманывало меня. Вы будете вздернуты на одном дереве с другими изменниками. Я немало дал вам в прошлом, но Матильда оказалась вдвое щедрее. Проглотив все это как акула, вы вновь изголодались от жадности и решили в очередной раз перейти на мою сторону. Ныне вы опять ищете союза с Матильдой. Что ж, сэр, скоро вы вдоволь будете качаться взад-вперед – на виселице!
Дверь задрожала от ударов – это отсеченные от хозяина телохранители пытались прорваться в зал. Жоффрея окружили скорые на расправу бароны. Его глаза горели от ярости. Он зарычал, с ненавистью глядя на Стефана:
– Ничтожный маленький королек… Ты подхватишь скоро простуду от ветра проклятий, что обрушатся на тебя со всех сторон… Болтливая, безмозглая кукла, боящаяся собственной тени…
Он схватил один из клинков, приставленных к его горлу, и кровь побежала по его ладони.
– Оставьте его и наденьте кандалы на его людей, – приказал Стефан и вынул из ножен меч – он не хотел оставаться невооруженным перед этим диким кабаном. Затем он приосанился и произнес небольшую речь, заготовленную королевой: – Вы, Жоффрей, готовы предать меня в любую минуту. Главное для вас – это продать свою верность подороже. Вот вы и решили время от времени менять в этой борьбе претендентов за трон, и вы уже дважды успешно торговали своей преданностью, почему бы это не сделать еще раз? Вы корыстолюбец самого низкого пошиба, вы никогда не поделитесь куском хлеба с другом, умирающим от голода. Я не доверяю вам, Жоффрей де Мандевилл.
Он нахмурился, пытаясь вспомнить дальнейший текст, написанный королевой, а затем продолжил:
– Выслушайте теперь мое предложение. Вы намеревались окружить меня всеми вашими бесчисленными замками, поместьями, городами, оставив на троне разоренного короля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105