Действовать слаженно и быстро, иначе они поднимут тревогу.
Варан кивнул и тут же исчез среди темных стволов. Бриан не успел спросить друга, как тот себя чувствует. Ледяная вода и холодный воздух могли вызвать сильную простуду и у более молодого человека. А Варану с его болезнью это могло стоить жизни.
Впрочем, такой вопрос, может быть, и не стоило задавать. Старого воина все эти заботливые расспросы только раздражали. Он не раз воевал в Сербии и Германии, где зимы более суровые, перед вылазкой он напоминал об этом своему лорду, и каждый раз словно бы между прочим.
Солдаты спешно разобрали факелы и зажали их под мышками, взяв в руки огнива. По команде лорда они должны были их одновременно зажечь.
Вскоре Бриан махнул рукой, а затем высек и своим огнивом несколько золотистых искр на смолистую часть факела, и огонь немедленно вспыхнул. То же сделали и остальные солдаты.
– Пора! – крикнул Бриан, и они помчались по заснеженной земле в сторону костра, прорываясь сквозь густой подлесок, сняв на бегу со своих связок по кинжалу.
Гревшиеся у костра солдаты короля вскочили на ноги, в ужасе глядя на мчавшихся на них дьяволов, изо ртов которых вырывалось пламя. Когда они сообразили, что это всего лишь солдаты из осажденного замка, было уже поздно.
Кое-кто успел поднять лук, натянуть тетиву и даже выпустить стрелу. Немногие схватили копья и попытались оказать сопротивление, ночью это было равносильно самоубийству. Еще несколько человек побежали назад по просеке, но наткнулись на засаду. И только один – Бриан опасался именно этого! – догадался скрыться среди деревьев. Через несколько секунд над ночным лесом послышались звуки сигнального рожка. Чуть позже с другого конца просеки ему ответил другой рожок. Нападавшие замешкались, и человек с рожком убежал куда-то во тьму.
Несколько солдат бросились вслед за ним, но Бриан отозвал их. Он пересек широкую просеку и наткнулся на то, что искал, – две большие пирамиды из срубленных и очищенных от ветвей стволов. Рядом с ними лежали мешки с инструментами и груды просмоленных веревок. Да, король намеревался строить плавающий мост.
Бриан повернулся и увидел, что только двое или трое воинов противника еще оказывали сопротивление.
– Сюда! – закричал он. – Поджигайте эти бревна!
Вскоре почти все солдаты собрались рядом с двумя высокими пирамидами. Бриан приказал им сложить факелы в их основания, а затем швырнул чуть выше бурдюк со смолой. От удара его тонкая кожа лопнула, и смола разбрызгалась по бревнам. Пламя тотчас повеселело и побежало вверх. Остальные воины последовали примеру своего лорда. Тем временем подбежали восемь человек, блокировавшие просеку.
Бриан огляделся. Один из его солдат был убит стрелой, двое пронзены копьями. Четверо или пятеро получили ранения, но они могли идти, одни самостоятельно, другие с помощью товарищей. Переведя взгляд вновь на пирамиды из бревен, он убедился, что огонь, невозможно погасить. Махнув рукой, он приказал солдатам бежать к реке.
Он подождал, пока все скрылись среди деревьев, и только тогда последовал за ними. Увы, рядом не оказалось никого из его людей, и потому никто не мог предостеречь его от опасности. Из окровавленного снега, словно призрак, поднялся один из королевских солдат, раненный, но еще способный действовать. Из последних сил он швырнул вслед Бриану кинжал. Тот внезапно почувствовал, как спину пронзила дикая боль, и в глазах поплыли темные круги. Он так и не увидел воина, который подстерег его. Видимо, тот оказался толковым солдатом и знал, что командир нападавших должен был уйти последним. Королевский воин умер с улыбкой на губах, как мужчина, до конца выполнивший свой долг.
Ничего не видя от боли, Бриан стоял, пошатываясь, рядом с деревом, а затем смутно почувствовал, что падает. «Боже, только не на спину!» – успел подумать он. Каким-то чудом он повернулся и ткнулся ничком в невысокий куст.
Он лежал не шевелясь, и его прерывистое дыхание слегка растопило снег у рта. «Все, это конец, – в забытьи думал он. – Ворота смерти раскрыты… Если я не истеку кровью, то замерзну… или попаду в руки к Стефану…»
Жгучая боль пронзила тело. Кто-то вырвал кинжал из его спины. Чьи-то сильные, но осторожные руки подняли его на ноги. Рана раскрылась. Слезы брызнули у него из глаз, и он, вскрикнув, обмяк и провалился во тьму.
Открыв глаза, он увидел склоненное над ним лицо. Но чье? Этот неподвижный человек был чем-то похож на него. Но у него никогда не было такой розовой кожи и румянца на щеках. Неужели это сам апостол Петр, стоящий у порога чистилища? Что же я здесь делаю, ведь я знаю, моя дорога ведет в ад, хотел сказать Бриан, но не в силах был даже пошевелить губами. Фигура оставалась неподвижной. Да и что было святому Петру удивляться, увидев еще одну вознесшуюся душу?
Он хотел подняться и пройти к воротам, за которыми, возможно, его ждали вечные муки, но его что-то удерживало. Не сразу, но Бриан понял, что он привязан. Но к чему?
Откуда-то сверху до него донесся женский голос.
– Лежите тихо, мой лорд. Вы в безопасности у себя дома. Не шевелитесь, рана может опять открыться.
«Значит, я еще жив, – подумал Бриан. – Но откуда тогда здесь святой Петр?»
Чья-то рука ласково провела по его щеке. Он поморгал. Нет, это был не святой Петр. Это был он сам, лорд Бриан Фитц, только вырезанный из дерева и ярко раскрашенный. Рядом неподвижно стояла Элиза, держа на руках младенца.
Он напрягся и медленно повернул голову чуть влево. У постели сидела Элиза, настоящая Элиза, и плакала навзрыд от счастья.
Желая ее успокоить, он хотел погладить ее рукой, но не смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105