Большая честь – идти в первых рядах, принять на себя град вражеских пуль, грудью защищая идущих позади, притупить острие вражеских штыков и заполнить своими телами рвы!
Многие тысячи добровольцев просили удостоить их этой чести. Артиллеристы, меньше других утомленные боями последних дней, гусары, нетерпеливо рвущиеся вперед, – и те и другие умоляли своих начальников разрешить им принять участие в штурме. Даже национальные гвардейцы, над которыми всегда подтрунивали солдаты, даже тоскующие по дому отцы семейств и ополченцы, на которых привыкли смотреть свысока, – все устремлялись вперед, выражая желание идти в первых рядах атакующих.
Уже никто не вспоминал о былых разногласиях, все старались забыть о расхождениях в политических взглядах. Люди в киверах с белыми и красными перьями соревновались лишь в том, кто из них раньше взберется на вершину бастиона.
Накануне вечером Эден Барадлаи посетил брата, который находился в кавалерийском лагере у подножья горы Геллерт. Со времени недавней ссоры они не встречались, какая-то натянутость все еще оставалась между ними. Приход брата очень обрадовал Рихарда.
«Эден все же разумнее меня, пришел ко мне первый», – подумал он и постарался как можно радушней принять брата. А Эден держался как всегда.
Только одет он был в национальный гвардейский мундир, видимо по той причине, что солдаты весьма неодобрительно посматривали на людей в гражданской одежде. По их мнению, всякий, кто не носил в то время саблю, не мог считаться настоящим мужчиной.
– Итак, завтра утром – на решительный штурм, – сказал Эден.
– Знаю, Эден. В полночь – ложная атака, на рассвета – штурм.
– Часы у тебя идут правильно? – спросил Эден.
– А я и не гляжу на них, – пренебрежительно заметил Рихард. – Раздастся орудийный выстрел, и я буду знать, что начинается бой.
– Ты плохо осведомлен. Отряды добровольцев должны выступить уже за полчаса до первого пушечного выстрела. Им нужно с места расположения третьего корпуса атаковать большую ротонду, а с позиций второго корпуса – крепостной парк. Поэтому будет очень хорошо, если ты поставишь свои часы по моим; я сверил их с часами главнокомандующего.
– Ладно, ладно, так я и сделаю.
Рихард все еще немного хорохорился – людям с его характером трудно отказаться от некоторой бравады. Солдаты при всем своем уважении к штатским смотрят на них несколько свысока: никогда, мол, не нюхали пороха. Что касается Эдена, то он, напротив, сохранял обычное для него спокойствие.
– А теперь послушай, что я тебе скажу, – обратился он к Рихарду. – Несколько дней назад ты мне бросил слово, которое я не хочу повторять даже про себя.
– Эх! Неужели ты так злопамятен, что все еще помнишь об этом?
– Такие слова не смеет безнаказанно говорить Барадлаи ни один человек, даже родной брат. И нанесенное оскорбление не так просто стереть.
– Чего ты, собственно, хочешь? Не драться же нам на дуэли!
– Да! Между нами произойдет самый настоящий поединок, но такой, какой единственно возможен между братьями; я по-прежнему люблю тебя, но не могу простить оскорбления. Ты добился, чтобы тебя зачислили в добровольцы, которые со штыками наперевес станут атаковать бастионы крепостного сада. А я попросил зачислить меня в ряды добровольцев, которые будут по штурмовым лестницам атаковать ротонду. Как только ты услышишь пушечный выстрел, в тот самый миг и начнется наш поединок. Я двинусь по осадным лестницам, ты – через сад, а барьером нам послужит траншея. Победителем окажется тот из нас, кто первым достигнет верхушки крепостной стены.
Рихард в ужасе схватил его за руку.
– Брат! Ты шутишь. Просто хочешь напугать меня! Чтобы ты, у кого в мизинце больше ума, чем в башке даже такого бывалого вояки, как я, подвергал себя подобному риску! Чтобы твою голову размозжил прикладом австрийский солдафон! Тебе лезть вместе с гонведами по осадным лестницам! Да ведь если даже кто-нибудь и захочет тебя там спасти, он не сможет этого сделать! Карабкаться по лестнице, где идущие впереди обречены на верную смерть? Ты, гордость нашей семьи, опора нашей матери, надежда кашей родины, хочешь броситься на штыки! Ох, ты придумал для меня слишком жестокое наказание. Никто не собирается подвергать подобному испытанию твою храбрость. Ратные дела не для тебя, а для таких грубых воинов как я, ни к чему другому не пригодных. Ты – душа кашей армии, а мы, солдаты, – ее руки. Мы уважаем ум даже тогда, когда кичимся своей отвагой. Не стремись же мстить тому, кто тебя любит, кто случайно обронил необдуманное слово. Если ты оскорблен, сделай со мной что хочешь, хоть заставь всунуть голову в жерло пушки, и я сделаю это. Только тебя не возьму с собой. Скажи, что ты лишь хотел проучить меня, что ты не совершишь такого безрассудства.
– Как я сказал, так и сделаю. А ты поступай как знаешь, – твердо проговорил Эден и повернулся, собираясь уйти.
Рихард преградил ему дорогу, пытаясь убедить его:
– Эден, брат мой! Умоляю тебя ради самого господа бога, прости меня! Подумай о матери, о своей жене, о детях!
Эден лишь взглянул на него, но остался непреклонен.
– Я думаю о нашей родной матери, оставаясь здесь, – и он топнул ногой по земле, – а любовь к моим детям и жене ведет меня туда, – и он указал на стены бастиона.
Рихард отошел в сторону и отвернулся. Против таких доводов ему нечего было возразить. Эден направился к выходу.
Увидев, что брат уходит, Рихард почувствовал, как на глаза его навернулись слезы. Провожая Эдена взглядом, он простер к нему руки.
Как хотелось ему в этот грозный час обнять брата!
Но Эдена не тронул его порыв – ведь дуэлянты перед поединком не обмениваются рукопожатием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189