Некоторое время она стояла, разглядывая его, изучая.
- Неисповедимы пути богов, - вздохнула она наконец. - Трудно их
понять. Но - я повинуюсь.

4. ГРЕХ ЗАРПАНИТ
Шарейн опустилась на диван и поманила Кентона к себе. Положила руку
ему на сердце. Сердце забилось от ее прикосновения, она тоже почувствовала
это и слегка отодвинулась, улыбаясь, глядя на него сквозь полуприкрытые,
загибающиеся ресницы. Подогнула под себя стройные ноги в сандалиях, зажала
белые руки меж круглых коленей. А когда заговорила, голос ее звучал
негромко, музыкально.
- Грех Зарпанит; рассказ о ее прегрешении против Иштар; Иштар могучей
богини матери богов и людей, повелительницы неба и земли - которая любила
ее.
Главной жрицей Иштар в ее Большом доме в Уруке была Зарпанит.
Кадишту, святая, была она А я, Шарейн, родом из Вавилона, стояла к ней
ближе всех; ее главная помощница; она любила меня, как ее любила Иштар.
Через Зарпанит богиня давала свои советы и предупреждения, награждала и
наказывала - королей и простых людей. В теле Зарпанит приходила богиня в
свой храм, видела глазами Зарпанит, говорила ее устами.
Храм, в котором мы жили, назывался Домом семи богов. В нем было
святилище Сина, бога богов, живущего на Луне; Шамаша, сына Сина, чей дом
на Солнце; Абу, повелителя мудрости; Ниниба, повелителя войн; Нергала,
Темного безрогого, правителя мертвых; и Бела-Мардука, великого повелителя.
Но прежде всего это был дом Иштар, здесь она была в своем праве - ее храм
был ее святым домом.
Из Гутава, на севере, из храма, в котором темный Нергал правил так
же, как в Уруке правила Иштар, приехал в Дом семи богов жрец, чтобы стать
главным жрецом храма Нергала. Звали его Алусар - и как Зарпанит была
близка к Иштар, так он был близок к Нергалу. Нергал проявлял себя через
Алусара, говорил через него и временами жил в нем, как жила иногда в
Зарпанит Иштар. Вместе с Алусаром прибыла свита жрецов, и среди них это
порождение слизи Нергала - Кланет. Кланет был так же близок к Алусару, как
я - к Зарпанит.
Шарейн подняла голову и сузившимися глазами посмотрела на Кентона.
- Я узнала тебя! - воскликнула она. - Ты недавно лежал на корабле и
следил за моей борьбой с Кланетом. Я узнала тебя, хоть тогда на тебе не
было этого плаща и меча; и ты исчез, когда я смотрела на тебя.
Кентон улыбнулся ей.
- У тебя было испуганное лицо, - сказала она. - Ты смотрел на меня
испуганными глазами - и бежал!
Она привстала; он видел, что ее вновь охватило сомнение; презрение в
ее голосе вызвало в нем вспышку гнева. Он привлек ее к себе.
- Я был тот человек, - сказал он. - И не моя вина, что я исчез, я
вернулся, как только смог. И твои глаза обманули тебя. Никогда больше не
думай, что я тебя боюсь! Посмотри мне в глаза! - яростно говорил он.
Она смотрела - долго; вздохнула и отклонилась, снова вздохнула и
качнулась к нему, томно. Его руки обхватили ее.
- Довольно, - она отвела их. - Я не тороплюсь читать в глазах
незнакомцев. Но беру свои слова назад - ты не боялся. И не сбежал! Теперь
я в тебе не буду сомневаться. Да будет так!
Между Иштар и Нергалом, - продолжала она прерванный рассказ, -
существуют и всегда должны существовать ненависть и борьба. Потому что
Иштар - созидательница жизни, а Нергал - ее уничтожитель. Она возлюбленная
добра, он возлюбленный зла. И как же можно соединить небо и ад, жизнь и
смерть, добро и зло?
И все же она, Зарпанит, кадишту, святая жрица Иштар, ее любимица,
соединила все это. Там, где ей следовало отвернуться, она посмотрела с
вожделением; там, где нужно было ненавидеть, она - любила!
Да, жрица повелительницы жизни полюбила Алусара, жреца повелителя
смерти! Ее любовь была ярким пламенем, в котором она видела его и только
его. Будь Зарпанит самой Иштар, она ради Алусара пошла бы в жилище
мертвых, как поступила богиня ради своего возлюбленного Таммуза, - чтобы
забрать его оттуда или жить там с ним.
Да, даже жить с ним там, в холодной тьме, где медленно передвигаются
мертвые, перекликаясь слабыми птичьими голосами. В холоде царства Нергала,
в голоде его жилища, в черноте его города, где самая глубокая тень земли
как солнечный луч, Зарпанит была бы счастлива - зная, что она с Алусаром.
Так сильно она любила его!
Я помогала ей в ее любви - ради любви к ней, - шептала Шарейн. - Но
Кланет всегда был рядом с Алусаром, ожидая шанса предать его и самому
занять его место. А Алусар верил ему. И вот настала ночь...
Шарейн замолчала, лицо ее казалось изможденным от ужаса воспоминаний.
- Настала ночь... ночь, когда Алусар лежал с Зарпанит... в ее
комнате. Он обнимал ее... она обнимала его... губы и соприкасались...
И в эту ночь спустилась с неба Иштар и вселилась в нее!..
И в то же мгновение из своего темного города явился Нергал... и
вселился в Алусара...
И в объятиях друг друга, глядя друг другу в глаза, охваченные огнем
смертной любви... были... Иштар и Нергал... небо и ад... душа жизни
слилась с душой смерти!
Шарейн задрожала и заплакала, прошли долгие минуты, прежде чем она
снова смогла заговорить.
И тут же двое обнявшихся были оторваны друг от друга. Мы были
подхвачены ураганом, ослеплены молниями, обожжены и избиты о стены. А
когда пришли в себя, вокруг были все жрецы и жрицы всех семи храмов. И
грех перестал быть тайной!
Да, и даже если бы Иштар и Нергал... не встретились... грез все равно
стал бы известен. Потому что Кланет, который должен был стоять на страже,
предал их и привел всю свору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10