Потом принялась умолять: пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
- Даже будь у меня все это, мне нужен специальный ордер, письменное разрешение от комиссара, а его сейчас в офисе нет, - ответил ей пристав.
У Национальной гвардии было все, что ей требовалось. У них всего было навалом, все было в идеальном порядке, смазанное, готовое к использованию. Горы амуниции, многочисленные стеллажи, заваленные винтовками. Плюс множество людей, которые могли привезти их, включая немалое количество ветеранов из Ирака. Солдат. Настоящих солдат.
Вице-губернатор был на встрече с рабочей группой по вопросам образования, и его личный секретарь сомневался, что сможет передать ему сообщение прямо сейчас.
- Вы понимаете, что может произойти? Вы понимаете, сколько людей может погибнуть?
Ему не нужно понимать. Это не его работа Она позвонила комиссару в штаб-квартиру в Харрисбург. Ее попросили подождать. У нее не было времени. Она не могла допустить, чтобы разговор не состоялся. Она переключила телефон на громкую связь, одолжила сотовый у начальника полиции Висенте и продолжила звонки.
К четырем тридцати комиссар смог ответить на ее звонок.
- Да, я знаю, насколько серьезна ситуация. Я вижу, что дело срочное. Вы мне это хотели сообщить? Я, кажется, чего-то не понимаю. Я вас послал туда поймать одного вампира, а вы говорите мне, что скоро у вас их будет сотня. Если это ошибка, если вы делаете из мухи слона…
- Не делаю, - заверила она.
Даже если бы она делала из мухи слона, даже если она и ошибалась, то, Кэкстон была уверена, вряд ли она проживет достаточно долго, чтобы расстроиться из-за потери работы.
- Вы должны мне поверить. У меня есть ряд свидетельств, буквально у меня в руках. У меня есть информация из достоверных источников, но у меня нет времени писать отчет и отправлять его вам. Мне нужно, чтобы вы просто делали то, что я говорю, и не задавали больше вопросов. Иначе погибнет множество народу. Сегодня.
- Думаете, вам не удастся отыскать гробы до заката?
В последнем донесении от Глауэра говорилось: они обыскали сорок процентов города.
- Нет, - сказала она. - Думаю, нет. Я была бы рада сказать «да», но я не могу позволить себе ошибиться.
На линии повисла долгая пауза. Кэкстон слышала, как сопит комиссар, и только.
- Хорошо.
Кэкстон едва поверила своим ушам.
- То есть вы согласны?
- Согласен.
У нее слов не хватило для благодарности.
Потом ей позвонил губернатор. Извинился за то, что так долго был недоступен. Спросил, как она там держится, что ей нужно и чем он может помочь. Он немедленно мобилизует Национальную гвардию, отправит транспортные отряды, которые она просила, вертолеты, солдат, оружие. Так скоро, как только в человеческих силах.
- Сегодня до заката прибудет небольшой отряд. Остальных пришлем сразу, как только удастся собрать. Пожалуйста, офицер, я прошу вас защитить наш штат.
- Сэр, я вам крайне признательна, - честно ответила она. - Я просто… Я не ожидала от вас… Я не…
- У вас есть очень интересные друзья, патрульный, - сказал губернатор. - Поэтому… вам нужно еще что-нибудь?
- А танки прислать можете?
Губернатор добродушно рассмеялся.
Кэкстон закончила разговор. Набрала номер Аркли.
- Не знаю, что вы сделали, но…
Его голос прозвучал искаженно. Словно он находился в машине, двигавшейся на большой скорости, или же просто дождь создавал помехи. Она не знала, где он и что делает, не было времени спрашивать. Его ответ был как раз в точку:
- За последние двадцать лет я добился многих привилегий, ибо знал, что наступит день вроде сегодняшнего. Я использовал весь политический капитал, который у меня был.
Как представитель маршальской службы США, Аркли в свое время охранял многие суды и познакомился со многими судьями. Политики к судьям прислушивались.
- Спасибо, - сказала она. - Даже не знаю, что еще сказать.
- Этого достаточно. - Аркли замолчал на секунду. - Есть еще одна вещь, которую я могу для тебя сделать. Но это сильнодействующее средство.
- Времена наступили такие.
- Ладно. Мне пора вернуться к работе.
Она согласилась и выключила телефон.
Набрала свой домашний номер, подождала, когда Клара снимет трубку. Прошло шесть или семь гудков.
- Алло?
«Я должна сказать тебе, что происходит, - подумала Кэкстон. - Я должна сказать тебе, что может случиться, когда сядет солнце».
- Алло?
Слова застряли у нее на языке. Все до единого. «Я должна попрощаться», - подумала она.
- Лора? Я знаю, это ты… Твой номер определился. Что происходит?
Кэкстон открыла рот. Выдавила из себя:
- Я люблю тебя.
На другом конце воцарилась тишина. Потом раздался мягкий голос:
- Я тебя тоже.
Шепот такой тихий и такой нежный, словно это эхо на линии.
Кэкстон захлопнула телефон. Ничего больше она сказать не могла.
Страдая от дрожи и головокружения, от недостатка сна, еды и передозировки кофеина и страха, она выбралась из машины в первый раз за несколько часов. Прошла полквартала до почтового отделения, где в большой белый бронеавтомобиль сажали перепуганных жителей Геттисберга. Бойцы Национальной гвардии в полном обмундировании помогали им забираться через расположенные сзади люки, улыбались им, говорили, что все будет хорошо.
Она посмотрела на часы: шесть двадцать три.
66

Сразу по прибытии я бросился в штаб-квартиру генерала Хукера, и меня направили в кабинет на втором этаже. Там я обнаружил женщину, откинувшуюся на подушки в удобной кровати. За шелковой ширмой горела единственная свеча, оставляя комнату в густом сумраке. Больше света причинило бы ей физическую боль, мне так сказали. Ее снабжали письменными принадлежностями и большим количеством чернил, и она уже заполнила несколько страниц изящным легким почерком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94