Но когда ее рука обрела нечто твердое, точно закаленный металл, она поспешила развести ноги. Студент скользнул рукой по ее животу, потом спустил руку ниже и ощутил нежную, лишенную растительности кожу. «Как мила и как нежны эти врата рая!» – подумал он с восторгом. Он приник к ней, коснулся мягкой груди и погрузил в нее свой посох. Ему казалось, что он делит ложе с девственницей, так нежна и тепла была девушка. Ничего подобного ему еще не приходилось испытывать в жизни.
– Господин постоялец! Где это вы приобрели столь славную для любви вещь? И как счастливо мы встретились! Раньше мне казалось, что эта штука годится лишь для того, чтобы протыкать меня насквозь. Никакого удовольствия. Но сегодня все по-другому!
Студент разок повернул в ней посохом, и она тотчас обмякла. Руки и ноги онемели. Она едва ли не потонула во влаге любви.
– Уж более месяца не имел ни с кем дело, – сказал студент. – Сегодня встретил тебя, и для меня это поистине подарок небес.
Любезные читательницы! Вот где считаю уместным сказать так:
Если судьбой предназначена встреча,
то хотя бы был он за тысячу ли,
к тебе придет, с судьбой не переча.
А если нет на брак согласия судьбы,
то хоть живи лицом к лицу,
женою будешь у него не ты.
А тем временем вновь и вновь любовники скрещивались телами и совершали слияние инь и ян – мужской и женской субстанции бытия. Студент не раз запирал в себе дух, и тогда его, светлому нефриту подобный, жезл заполнял ее цветочные чертоги. Юйин переживала ту полноту чувств, которую уже невозможно сдерживать. Она то погружалась в небытие, то возвращалась к жизни вновь. Проиграв с ней ночь, студент наконец вытащил свой посох. Юйин взяла его в ладошку и прижалась у нему щекой:
– Скажите, как ваше имя, драгоценный гость? Говорю к тому, что хотела бы еще раз увидеться с вами.
– Ваш слуга родом из Янчжоу. Принадлежу к роду Фын, имя Юэшэн. Приехал в город в намерении повидать тетку.
– Уж не тетушку ли Лань? – быстро переспросила Юйин.
– Как ты догадалась? – удивился студент. – Точно, тетушку Лань.
– А вы сказали, что родом из Янчжоу и что фамилия ваша Фын. Потому и подумала, что вы, должно быть, родственник тетушке Лань. Ее девичья фамилия тоже Фын. Не раз она говорила, что у нее есть племянник, который живет в Янчжоу и которого она многие годы не видела. Господин, теперь вы обрели трех сестер, во много раз красивее, чем я. Однако старшую, Чжэньнян, уже выдали за господина Фу. Лишь две младшие – Юйнян и Яонян – пока не замужем.
– А как тебя зовут? – спросил студент.
– Фамилия вашей рабыни Бянь, имя Юйин. Хотела бы совершить поклон перед вашей тетей и просить ее взять меня под свое покровительство. – Потом она сообщила, что тетке Лань пошел шестой десяток и как раз через два дня у нее день рождения. – Я собираюсь пойти поздравить ее и пожелать долголетия. А разве вы не пойдете к ним с поздравлениями? – спросила она.
Студент про себя подумал: «Если бы я не встретился с ней, то как бы узнал о дне рождения тетки? Еще ребенком я расстался с ней, а сегодня вдруг узнаю о ее дне рождения». И он торопливо ответил:
– Конечно. Пробуду здесь день, а потом отправлюсь в город. Как раз попаду на церемонию поздравления.
– Я тоже хочу, чтобы вы остались у нас на день, другой. Предадимся страсти до конца. Послезавтра еще раз увидимся в доме вашей тети, а представится случай – и поговорим. Меж нами не иначе как старая нить судьбы! – И с этими словами она слезла с кровати и стала одеваться.
– Ты куда? – остановил ее студент. – Небеса еще не посветлели, зачем нам расставаться?
Юйин улыбнулась:
– Подождите, схожу за старшей сестрицей. Пусть вместо меня поиграет с вами в любовь. – И, сказав так, она вышла из комнаты.
А скоро действительно перед его тахтой уже стояли две красавицы.
Юйин представила свою спутницу:
– Господин Фын! Перед вами старшая сестрица, урожденная Минь. – И, замолчав, обе стали снимать с себя все то, что на них было надето.
Студент заключил девушек в объятия. Они наперебой затарахтели, и Цяонян сказала:
– Сестричка Юйин полагает, что ложе лучше всего делить втроем.
– Сделаем по ее слову, – ответил студент и взгромоздился на Цяонян.
Он прильнул к ее груди, коснулся сосков. Цяонян высоко воздела «золотые лотосы», развела их и зацепила за спиной студента, скрестив их наподобие крюка. Студент тотчас погрузился в нее со всем своим снаряжением. Этот жест разгорячил ее, с губ ее стали срываться бранные слова:
– Ненасытный! Ненасытная скотина! – говорила она, дрожа всем телом.
Студент принялся колотить ее своим вальком, метя то правее, то левее. Скоро он дошел до грани вожделения. Цяонян едва ли не онемела, язык присох к гортани, руки и ноги похолодели. Ни разу в жизни ей еще не приходилось встречать столь упорного молодца. В ее утробе что-то булькало. Из нее струйкой изливался секрет, увлажняя и пачкая одеяло. Студенту пришла мысль еще раз пройтись по ее цветущему лугу. Цяонян приподняла таз и вновь распахнула перед ним свои ворота. Она вопила:
– Никогда прежде не встречала столь доброго посоха! А уж как тверд в бою! И как горяч! Вот-вот умру! – долго она бранилась, потом обхватила студента за талию. Студент, добрый вояка, приумножил усилия, и чем более он сражался, тем более прибывало у него сил. И как ни странно, именно эта неудержимость придала порядком утомленной Цяонян новую энергию. Но вот наконец он выпустил ее из рук.
– Юйин! – позвала Цяонян приятельницу. – Поиграй его вальком. Только смотри, чтобы этой штуковиной он тебя не испортил!
Юйин изъявила великую радость и вновь вверила себя студенту. Всю ночь красавицы услаждали его любовью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60