Фольга ковалась вручную, один такой листок стоил почти целого дня работы хорошего кузнеца, а у мастеров имелись и другие заботы, помимо выковывания листа фольги снова и снова. Вытащив наконец предмет и отложив обертку, Кайндел с удовольствием повертела чашу в пальцах.
«Прямо как тогда», – едва не сказала она Шредеру, который пока не торопился отвечать на ее улыбку. Потом вспомнила, что в прошлый раз рядом с нею был не он, и смутилась.
– Ведро воды бы мне.
– Забортная сойдет? – уточнил куратор.
– Разумеется. Именно она и нужна.
– Э-эй, парни, у вас тут имеется ведро?
– Такое же, как тогда?
– Сойдет!
Ветер бил ей в лицо – это было приятно. По-весеннему холодный, по-зимнему пронизывающий, по-осеннему влажный, он здорово бодрил и освежал. С тех пор, как чародейка практически перестала страдать от холода и жары, мир открыл ей те грани бытия, которые раньше были недоступны либо не совсем понятны. Прежде банальный физиологический дискомфорт (хотя и не только он, конечно) не позволял ей существовать в одном ритме с природой.
Запустив пальцы в холодную воду, она задумалась. Беспокойство одолевало ее все чаще и чаще, и, поскольку побудительные причины любого изменения в собственной душе были ей, как правило, очевидны, она отлично понимала, в чем дело. Девушка просто-напросто боялась будущего. Всю зиму, работая и учась, она старалась внимательнее приглядываться к оэсэновцам, с которыми общалась. А общалась она со многими. В их числе она нашла двух оборотней (помимо двух уже известных), двух вампиров и всего одного альва, причем из подземных. Не слишком сообразительный, зато очень много знающий, начитанный, неповоротливый, но въедливый, упорный парень, слабый как боец, но отменный техник. Ему девушка ничего не сказала о своем «открытии». Решила не травмировать. Да и вряд ли бы он поверил. Во что? В то, что его вполне можно причислить к гоблинам? Сомнительно.
Других альвов, кроме них двоих, в ОСН не было. Случайность? Или закономерность? И что тогда здесь делает она? Может, Рейр в чем-то прав? Ей далеко не со всеми оэсэновцами удавалось найти общий язык. Большинство признавало ее в первую очередь потому, что она хоть и условно, но носила звание младшего офицера. Другим курсантам пока еще предстояло терпеливо ждать первого звания, кое у кого в личном деле числилось «рядовой», Кайндел первой получила офицерское звание. Она этим не гордилась. Наоборот, ей было неприятно, что ее званию придается большее значение, чем способностям.
Глупо было ломать себе голову по таким ничтожным поводам. Девушка понимала это, однако догадывалась также, что профессиональные особенности ее сознания неизбежно порождают и попытки между делом просчитать будущее, ужаснуться ему и удариться в переживания наподобие мук Умной Эльзы.
– Ага, вот они, родненькие! – вскричал Шредер и поднялся на носовую скамью, встал рядом с ведром воды и коленом Кайндел. Он смотрел в подзорную трубу.
Девушка приподнялась. Ей оптика была не нужна, она отлично видела и так. Четыре корабля. Четыре. Идут на веслах, значит, только отошли от берега, не успели распустить парус. Самый лучший расклад для начала погони. Мореходы приободрились, и куратор, отвлекшись от подзорной трубы, уже делал знак чародейке, чья специализация лучше всего соответствовала профилю погодной магии. Паруса следовало надуть потуже.
– Ты от меня-то что хочешь? – тихо спросила Кайндел, погружая чашу в воду. Заодно девушка мельком взглянула на наручные часики – три пополудни. Нормально, еще часов пять светлого времени в запасе есть.
– А что ты можешь, то и делай.
– Ладно. Давай зайдем с другой стороны. Как предпочтительней – топить корабли или добиваться какого-то иного результата? Если да, то какого?
– Что проще?
– Топить, конечно.
– Тогда топи. Но строго по моей команде. И строго те, которые укажу.
– Постараюсь. Обещать не могу, – девушка покусала нижнюю губу. – Мне нужны лук и стрелы. Штуки четыре.
– Какой лук?
– Нормальный.
– Мужики, есть лонгбоу? – крикнул Эйв.
– Обязательно нужен лонгбоу? – гаркнули в ответ с кормы. – А монгольский большой? Зверь, а не лук!
– Я им пользоваться не умею, – Кайндел отрицательно покачала головой.
– Слышь, мужики, не пойдет!
– Есть лонгбоу, – проворчал один из реконструкторов и с сопением полез под палубу. – Композитный, дуб и ясень, без оплетки, веревочная тетива. Пойдет?
– Вполне, – курсантка приняла у него из рук оружие и мешочек с принадлежностями к нему.
– Помочь натянуть?
– Сама… Сколько натяжение?
– Двадцать пять.
– Ого!
– Справишься?
– Попытаюсь.
Стрел оказалось намного больше, чем четыре. Каждую девушка осмотрела с придирчивостью сурового фанатика, повертела перед глазами оперение – и воткнула выбранные в ведро с водой. Те остались торчать вертикально, будто не в воде оказались, а в сугробе. Впрочем, и вода-то, сильно побелевшая, замутившаяся, больше воду не напоминала. Наполненная магией, упругая, будто резина, частичка Ладоги готова была указать дорогу стихиям, пока пребывающим в покое.
Корабли противника приближались. Им, собственно, некуда было деваться, потому что бежать от бойцов ОСН и реконструкторов вдоль берега, то есть едва-едва отчалив, – идея пустая. Среди камней, островков и мысов не развить большой скорости, там придется только маневрировать, и еще неизвестно, кто сманеврирует удачнее. Так и так необходимо было выходить на открытую воду, а это неизбежно приближало «викингов» к противнику. Теребя тетиву лука, Кайндел рассеянно наблюдала за действиями бандитов – их мельтешение на палубе она разбирала довольно отчетливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16