Вернусь домой и непременно использую. Ты где был, скажет жена, на курорте или на курсах повышения квалификации? На курсах, хмыкну я: вечером теория, ночью практика. И пусть она догадается, шучу я или нет. Самое смешное - что шучу. А вот мой сосед по комнате, Петро, в комнате почти и не бывает. А когда бывает, делится впечатлениями. Ну, воодушевленно говорит Петро, помогает-то она, только треск стоит, и слышь, Коля, платочек носовой подстелила, чтоб простыню не замарать! На этот раз он это о носатой расплывшейся бабище неопределенного возраста. Петро, говорю я ему, ты бы хоть количество качеством заменил, что ли! - Тебе врачи какой режим прописали? - спрашивает Петро. - Щадяще-тренирующий. - А мне - постельный! - и Петро, чрезвычайно довольный, валится на койку, и хлопает ладонями по пузу, и блажит: Белокуриха-река, быстрое течение! А радон без мужика - это не лечение! Эх, Петро! Мужские достоинства не между ног висят: в основном они находятся совсем в другом месте. Но дело даже не в этом. Вот стоит троллейбус, вот бежит советская гражданка. Успела. Отпыхивается. Смеется. Счастлива. И вот за это мне ее хочется придушить: за то, что для счастья ей надо так мало.
2
На скалу-то я сел, а поискаться не удастся. Некстати показались две мадамы. Одной, рыжей, недалеко за тридцать и, кстати, у нее неплохая попка. Второй далеко за сорок, но тоже еще очень даже - в форме и формах. И как их только занесло сюда - в этакую рань? Не дай бог, загрызут. Вот как-то на второй или третий день отдыхал я после радоновой ванны, и вышел, сонный, в коридор. Солнце бъет прямо в глаза, а между мной и окном следует особь женского пола: "О, какие тут мужчины скрываются! И что же они тут делают?" И так ее силуэт был строен и изящен, и так пышны волосы, и такой грудной у нее был голос, что я не успел сгруппироваться, и начал весьма игриво: "Они там лежат и ждут...", но тут мы вошли в полутемный переход, и я увидел ее морщинистое лицо, и на полуфразе свалил налево. И правильно сделал, а то был бы изнасилован прямо в коридоре. А как-то возвращался из леса, танцы были в разгаре, и дернул меня черт посмотреть на этот невольничий рынок. И был как раз белый танец, и я был немедленно приглашен, хотя и был в кедах и футболке, хотя и врал, что не умею - но не отбился, и топтался четыре с половиной минуты в обнимку с чем-то тестообразным, отвечая на вопросы в соответствии с писанием: ("И пусть будет ответ твой да - да, нет - нет, а что сверх того - от лукавого".) Или вот три тетки - соседки в столовой. Они за меня сильно переживают и считают не то импотентом, не то голубым. Одна, не помню как зовут, та, что три раза в день выдает подробные сводки со своих любовных фронтов (а она открыла и сразу два), спросила вчера напрямик: ну а вы, молодой человек, что все один да один? А вы что, хочете, спросил я. Приходите, сказал я. Вот так и выдал: хочете, а не хотите. Для большей усвояемости. Любимая манера - прикинуться валенком. Ну и добился своего: она перестала со мной разговаривать. И очень хорошо. А то скоро она начнет рассказывать, какими именно из 296 различных способов ей там щекотят клитор. Не уверен, что это хорошо сказалось бы на моем аппетите. Другая тетка, тоже забываю, как зовут, потом выговаривала мне. Ну, к этой я отношусь нормально, я ей и сказал нормально. Разводите тут любовь с большой дороги, сказал я. Цветы, свидания, измены - прям как на самом деле. А вы знаете, сказала эта тетка (забыл, как звать), муж-то мой мне ласковых слов не говорит. А этот, сказал я, для души говорит или для дела? А мне-то какая разница, сказала она. Ноу комментс.
3
Ну вот, мадамы уже рядом. Вот эта, постарше, сейчас вцепится. Технология знакомства: "Вы не знаете, как пройти до скалы Четыре Брата?". Технология мужская: "Как, вы еще не были на Церковке?" Так и есть, спросила. И где была моя голова: я не стал отрицать, что иду туда же. Чтоб ты провалилась, тыдра! Сейчас начнется второй тур:
Где-то виделись будто... Вдруг очухался я, И спросил: как зовут-то? И какая статья?
Ну и, конечно, срок. В смысле - сроки. Сроки должны максимально совпадать. Сделаешь заход, а партнер(ша) завтра уедет. Второй тур начался, и я гаркаю, как в зоне на разводе: "Николай Старков, остеохондроз, десятое пятого тире третье шестого". Старшая озадачилась, а младшая ухмыляется. Оценила. Ух ты, да мы, кажись, с интеллектом! И посмотри, Коля, волосы-то! Ах, какие рыжие! Да какие яркие! Да какие густые! Уж не затрепетало ли у тебя что-нибудь, не в груди, так в штанах? Была ли у тебя когда-нибудь рыжая женщина? Однако, нет! Ну, и не будет. Чего это ты раздухарился? Тем более - на лицо она подкачала. Кожа так себе. И нос. Нос, это самое. Ну, в общем, не фонтан нос. Петра бы это не остановило. Петро сказал бы: с лица воду не пить, да и потом, сказал бы Петро, в бабе главное не формы, а содержание. Великий и мудрый Петро! А не приобщиться ли мне к кобелиному племени, а не распустить ли хвост веером, а не порассказывать ли о своих подвигах и приключениях, а не залезть ли на скалу Четыре Брата? То есть, я и так на нее каждый раз залезаю, но для себя, а тут восхищенные зрительницы, и я будто бы оборвусь левой ногой... Эрзац. Кофе из овса. Да, но иногда пьешь и из овса. Хочется чего-нибудь такого. Земного-земного. Так я и полез вам на скалу. Но, не успели подойти к Четырем Братьям, как эта рыжая, как ящерица, пошла вверх. Мама моя, как она прошла карниз! Мне теперь - хошь не хошь, идти, и тем же маршрутом. Тыдра, конечно, не полезла, а мы сидим наверху. Вдвоем. Ну и там антураж. Поет о чем-то зеленое море тайги. Голубеет купол неба. Все, как надо. Герои встречаются глазами. Наезд. Крупный план. - Вы альпинистка? - Нет.
1 2 3 4 5 6 7