Когда у вашего тестя есть тетушка…Наследный принц Арабии Удо завтракал… Но нет, я не могу больше описывать, как Удо принимает пищу. В этой книге и так было более чем достаточно еды и питья. На самом деле, было достаточно всего, и настало время прощаться.Давайте сначала попрощаемся с принцем. Его отъезд из Евралии был крайне скоропалительным. Пятиминутного разговора с Лионелем оказалось достаточно – принц охотно позволил убедить себя в том, что он неверно оценил чувства графини, и с радостью принял сообщение, что может покинуть Евралию без всякого риска.– Вы непременно должны навестить нас снова, – попрощался с ним Веселунг.– Да, я буду очень рада, – сказала Гиацинта.Есть два способа говорить подобные вещи, и они выбрали второй, как, впрочем, и Удо, отвечавший, что будет в восторге.Ровно неделю спустя состоялась знаменитая двойная свадьба. Роджер Кривоног посвятил целую главу описанию того, как король Веселунг произносил речи, а королева Бельвейн одаривала народ. На этот раз мы с Роджером сошлись во мнениях относительно Бельвейн: добродетели, в которых историк отказывал графине, он охотно приписал королеве.Гиацинта тоже не смогла устоять перед ее обаянием. Бельвейн, верхом на своем иноходце, с радостным взором и розами на щеках, с полуоткрытыми от усердия губами, пригоршнями бросающая золото и серебро в толпу, отдающую себе отчет в ее ребячливости и все же полную искреннего восхищения, – в этот день Бельвейн покорила все сердца.– Все-таки она прелесть, – сказала Гиацинта Лионелю. – Лучшей королевы и желать нельзя.– Я знаю одну королеву, – ответил Лионель, – которая лучше в сто раз.– Но ты ею восхищаешься, правда?– Не особенно.– О, Лионель, ты должен… – возразила Гиацинта, но почувствовала себя очень счастливой.На следующий день они отбыли в свое королевство. Советник провел очень напряженную неделю и каждый вечер вел таинственные беседы с женой, но теперь его работа была завершена, и отныне король Веселунг правил Восточной Евралией, а король Лионель – Западной.Перед тем как перейти к последней сцене, давайте заглянем в знаменитый Дневник.И вот что мы там видим:«Четверг, пятнадцатое сентября. Стала хорошей».А теперь последняя сцена.Король Веселунг сидел в саду королевы Бельвейн. Все утро они просматривали совместный сборник поэзии, готовый к изданию.Сборник открывался произведением, принадлежащим перу Веселунга: Бо, бо, бил, бол.Во, во, вил, вол. Примечание авторов гласило, что читать его можно с любого конца. Оставшаяся часть книги была посвящена творчеству Бельвейн, а участие короля заключалось, в основном, в «Превосходно!» и «Мне очень нравится». Однако в сборник загадочным образом затесалась эпическая поэма, обычно приписываемая Шарлотте Гулигулинг.– Некий субъект просит аудиенции у вашего величества, – объявил внезапно появившийся ливрейный лакей.– Какой субъект? – спросил Веселунг.– Некий, ваше величество.– Прими его здесь, дорогой, – сказала Бельвейн. – У меня есть дела во дворце.Она ушла, а через некоторое время лакей привел незнакомца. Это был человек приятной наружности, с круглым, чисто выбритым лицом, имеющий, судя по его одежде, некоторое отношение к сельскому хозяйству.– Что вам угодно? – спросил его Веселунг.– Я хотел бы поступить на службу к вашему величеству. Свинопасом, – ответил незнакомец.– А что вы знаете о свиноводстве?– У меня есть природная склонность к этому делу, хотя я никогда еще им по-настоящему не занимался.– Со мной в точности то же самое. Ну ладно, посмотрим. Как бы вы стали…Незнакомец достал из кармана огромный красный носовой платок и вытер лоб.– Вы собираетесь задавать вопросы, ваше величество?– Да, естественно, я…– Умоляю вас не делать этого. Заклинаю вас всем, что вам дорого, не мучайте меня. – Он собрался с духом и, ударив себя кулаком в грудь, заявил: – У меня есть природное чутье – этого достаточно.Веселунгу этот человек начал нравиться. Сам он тоже считал, что этого достаточно.– Однажды у меня завязался профессиональный разговор с одним свинопасом, – задумчиво проговорил он, – и мы выяснили, что у нас много общего.– Именно таким же образом, – сказал незнакомец, – и мне открылось мое призвание.– Как странно. Знаете, а ведь ваше лицо кажется мне немного знакомым.Незнакомец решил открыться.– Этим лицом я обязан вам, ваше величество, – просто ответил он.Веселунг в недоумении поднял брови.– Короче говоря, – пояснил незнакомец, – я – бывший король Бародии.Веселунг схватил его за руку.– Мой дорогой друг! Конечно, это вы. Теперь я вас узнал. Боже мой, какие волнующие воспоминания… И, если можно так выразиться, какие явно благотворные перемены в вашем облике. Я очень рад вас видеть. Вы должны мне все-все рассказать. Но сначала нам необходимо слегка подкрепиться.При слове «подкрепиться» бывший король совсем раскис, и, если бы не воркотня и утешения Мерривига, и дружеское похлопывание по плечу, и, наконец, плотный завтрак, он бы наверняка прослезился.– Дорогой друг, – сказал он, в последний раз утерев рот. – Вы меня просто спасли. А теперь позвольте поведать вам мою печальную историю.Он рассказал о своем великом решении, принятом в то памятное утро, когда он проснулся без бакенбардов. Как король он стал никуда не годен, да и сам мечтал начать новую жизнь.– У меня есть природный дар – инстинктивное чувство, и, что бы там они ни говорили, а они говорили много ужасных вещей, я в нем уверен. Знаете ли, я ведь однажды это доказал – ошибки быть не могло.– И что же?– А они задавали мне всякие вопросы – мелкие бестактные вопросы насчет того, что свиньи едят и тому подобное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47