– Не станем тратить деньги на такого рода глупости. Вспомни про Рим. Panem et circenses и все прочее, понимаешь? Верно, Багс?” Мистер Багсуэрти, который явно не был в восторге от того, что будущий зять, пусть даже и сведущий в греческом, называет его Багсом, сказал только “А!” с видом человека, добавившего важное примечание к научной работе.
Но за время вдовства кругозор миссис Стоукер несколько расширился. Она по-прежнему считала, что показываться в коротеньких юбочках перед толпою зрителей грешно, но пока ее хозяйка не требовала от нее ничего подобного, она принимала как должное, что хозяева смотрят спектакли, и даже не возражала против того, что горничная тоже бывает в театре (хотя лучше бы не бывала), при условии, что она искупает это прилежной работой. Иногда миссис Стоукер хотелось бы вернуться к прежней ограниченности кругозора. Например, когда один маляр, любитель порассуждать, сказал: “Посмотрите хотя бы на Шекспира”, и она посмотрела. Но театральные сплетни она просто обожала.
– Должно быть, вы получили большое удовольствие, мадам, – сказала она Сильвии. – Интересно, был ли там сэр Эдгар Бейнс. Уж наверное был.
– Я незнакома с ним, – отвечала Сильвия. – Кто это?
– Сэр Эдгар Бейнс, баронет? Очень известный человек. И большой друг миссис Карстэрс. Сколько раз он обедал у нас. Да и ужинал. Наверняка он там был.
– Возможно, лорд Ормсби показывал мне его. Там было столько народу, что я просто не запомнила всех.
– Ну конечно, он был там, и его светлость знаком с ним, я уверена.
– Лорд Ормсби сказал, что знаком с миссис Карстэрс. Он когда-нибудь здесь обедал?
– Его светлость? Нет, мадам. – Миссис Стоукер слегка поджала губу.
Сильвия уже собиралась перейти к другой теме, как вдруг зазвонил телефон.
– Простите, мадам. – И затем: – Какой-то мистер Беллами, во всяком случае, фамилия похожая, – сказала миссис Стоукер, положив трубку рядом с аппаратом. – Наверное, вам будет удобнее разговаривать наверху.
– По-моему, я незнакома... Вы уверены, что это меня?
– Он просил миссис Уэллард.
Сильвия поднимается в спальню, берет трубку и усаживается.
– Алло!
– Это миссис Уэллард?
– Да.
– Говорит мистер Фондеверил. Не знаю, помните ли вы меня. Мы с вами виделись...
– Да, конечно, помню! А мне назвали вас Беллами!
– Наверное, мне следует назваться полным именем. Джон Фондеверил. Как любят говорить в клубах, да вы наверняка слышали: “Всегда здоров, всегда готов, Джон Фондеверил”. – Он рассмеялся и в ответ услышал смех на другом конце провода. – Миссис Уэллард, не могли бы вы сегодня со мной пообедать?
На другом конце провода в нерешительности молчали. Может быть, Сильвия раздумывает, какова его репутация в отношении женщин? И как реагируют мужья, узнав, что их жены обедали с мистером Фондеверилом?
– С огромным удовольствием.
– Вы очень любезны. Вас устроит “Плющ”? Там прекрасно делают Sole Veronique. Или вы предпочитаете другой...
– Нет, я приду с удовольствием. Спасибо.
– Тогда, скажем, в четверть второго? – Раздался легкий щелчок, как будто там решили для верности взглянуть на золотые часы с дарственной надписью на крышке. Несомненно, четверть второго вполне подходящее время.
– В четверть второго. Чудесно.
– Тогда до четверти второго, в “Плюще”. Au revoir.
– До свидания.
Мистер Фондеверил также был в “Паласе” и, увидев своего зятя рядом с прелестной миссис Уэллард, вспомнил, что ему говорила дочь несколько недель назад. Если она тогда беспокоилась из-за Боба, то сейчас, должно быть, беспокоится еще больше. Он решил, что должен Сделать Что-то. Тонкий дипломатический ход. Поговорить с Уэллардом? Тогда обнаружится характер зятя, и больше нельзя будет делать вид, что ничего не знаешь о нем. Может быть, тактично побеседовать с миссис Уэллард? Не утверждая, не обвиняя, в самых общих чертах поговорить с ней об Осторожности, о Добром Имени и о Сокровищах Женщины в манере Умудренного Государственного Мужа. Скажем, за обедом, за бокалом доброго вина.
Вот он в ресторане, ждет ее. Склоняется над ее рукой, как, и он надеется, что она чувствует это, он (а может быть, не он, а кто-то другой) склонялся над рукою Королевы в те времена, когда даже у молодых людей хватало досуга, чтоб быть учтивыми и обходительными. Он повел ее к столу, как в свое время вел леди Рэндольф Черчилль к ее креслу на концерте Мелбы в “Ковент-Гардене”. Они сели рядом.
– Я заказал устрицы, – сказал он. – И, если вы не против, предложил бы Sole Veronique. Чего бы вам хотелось еще, миссис Уэллард?
– Я думаю, мне достаточно.
– Может быть, птицу?
– Спасибо, нет.
– Omelette aux fines herbes? Или просто десерт?
– Чудесно, просто десерт.
– Возьмите pкche Melba. Вы, наверное, и не знаете о Нелли Мелбе, миссис Уэллард?
– Нет, увы, не знаю.
Он глубоко вздохнул, и этот вздох заключал в себе целое повествование о Великой Певице, принесшей Любовь и его, мистера Фондеверила, в жертву Искусству.
– Наверное, она была прекрасная женщина.
– Таких теперь не бывает. – Мистер Фондеверил проглядывал карту вин. – Выпьем по бокалу вина?
– Но я...
– Легкий рейнвейн? “Иоганнисбергер” двадцать первого года? Отличный год для сухих вин.
– Да, чудесно.
Он вытащил из кармана часы.
– Вы необыкновенно точны. Это редкое у женщины качество – пунктуальность. Я вижу, что вы... Часы? – Он спрятал их в карман. – Мне их презентовала известная фирма в Сити. Меня пригласили туда для финансовых консультаций, и я сумел поправить их дела, поэтому они... – он сделал жест рукою, – настояли, чтобы я... – другой жест. – Что оставалось?.. У вас есть лимон? Так, прекрасно. Ну как вам понравилось вчерашнее представление?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84