Я не брошу тебя!
– Молчи. Я останусь здесь. Слушай и запоминай. Пойдешь с Танваром. Будешь слушаться его как меня. Он отведет тебя в город на севере. Мы должны были идти вместе, но придется тебе одному… Ах как неудачно вышло… Еще бы пара лет…
– Дед, – позвал Фарах. – Дед…
– Я тебе не дед, – прошептал Тейрат, – я просто спрятал тебя.
Фарах отпрянул, его брови поползли вверх. Нет, нет. Это просто бред. Дед болен ему плохо, он не понимает, что говорит.
– Никуда я не уйду.
– Уходи! Это моя последняя воля… Обещай мне... Ты уйдешь с Танваром… Ну!
Старческая рука сжала запястье внука. Крепко, до боли, словно цепляясь за последние минуты жизни.
– Я обещаю, – прошептал Фарах.
Тело старика сотрясала мелкая дрожь. Его зубы стучали, мешали говорить. Но старик не сдавался, он все еще пытался что-то сказать.
– Берегись, – пересиливая себя, выкрикнул Тейрат, и его рука разжалась. – Фарах, берегись темных! Уходи!
– Дед! – Закричал подмастерье, хватая старика за руку.
– Беги. Прячься. Я прятал тебя, сколько мог!
– Нет, не надо, пожалуйста!
– Я знаю, – выдохнул Тейрат, – ты сможешь. Сможешь. Только пока – прячься.
Глаза старика широко распахнулись и стали закатываться. В пляшущем свете коптилки блеснули белки. Из горла вырвался шумный вздох и Тейрат обмяк. Тело откинулось на подушку, рот открылся, и на губах заблестела струйка слюны.
Фарах зарыдал и обнял старика, чувствуя, как его тело еще содрогается. Остатки жизни покидали Старого Тейрата и никто не мог ему помочь. Больше никто.
Он плакал, обнимая мертвого Тейрата, которого по-прежнему считал дедом. Его сердце громко стучало, стремясь пробить ребра и выскочить наружу. Голова разрывалась от боли, а живот сводила ледяной судорогой. Он остался один. Совсем один!
Подмастерье плакал до тех пор, пока не погас огонек коптилки. Потом слезы кончились, и он лишь глухо стонал, продолжая обнимать мертвое тело старика.

2

Очнулся Фарах оттого, что в дом кто-то вошел. Почувствовав за спиной присутствие чужого, подмастерье дернулся, и стал шарить по полу. Он испугался, очень испугался. Под руку подвернулся медный кувшинчик погасшей коптилки. Подмастерье сжал его в руке и замер, напряженно всматриваясь в темноту.
Чужой человек был еще в чулане. Он гулко протопал к пологу, споткнулся о мертвеца и сдавлено выругался на северном языке. Потом в чулане тихо звякнула сталь, и Фарах догадался, что незваный гость обнажил оружие.
– Тейрат!
Фарах затаился, стараясь не дышать. Кто знает, за чем пришел чужак. Быть может, это еще один убийца. Ясно, что это не деревенский, – говорит на чужом языке и ходит с оружием.
– Тейрат, старый хрыч! Ты живой или нет?
Душно. Фарах шумно сглотнул. Душно и жарко, трудно дышать. И слезы снова выступили на глазах. Нет. Не живой. Старого Тейрата больше нет.
– Тейрат, это я, Танвар! Вылезай из своей норы!
Танвар! Фарах облегченно вздохнул. Северянин. Именно о нем говорил перед смертью дед. Наверно, уже наступила полночь, вот и заявился этот гость.
– Я вхожу, – предупредил Танвар, – если мечом случайно полосну, – не обижайся. Нервный я становлюсь, когда на трупы натыкаюсь…
– Не надо, – хрипло крикнул Фарах по северному, – не надо мечом!
– Это еще кто…
Зашуршал полог, и подмастерье понял, что северянин вошел в дом. В темноте подмастерье рассмотрел только грузную фигуру с отставленной в сторону рукой.
– Это я, Фарах, – сказал подмастерье, сжимаясь в комок. Что если это не Танвар? Вдруг это все обман…
– Фарах? Всеблагой Энканас! Что тут у вас случилось? Где Тейрат?
– Он здесь. Он… Умер.
Северянин снова выругался, теперь уж в полный голос, завозился в темноте и Фарах услышал, как звякнул меч, возвращаясь в ножны. Потом Танвар чиркнул огнивом, темнота рассыпалась ворох искр, и в его руках появился огонек. Свеча! Настоящая восковая свеча. Фарах видел один раз такую, у старосты.
– Что здесь случилось? – спросил северянин, приближаясь к сжавшему в комок пареньку.
Выглядел он страшно. Высокий, широкоплечий как кузнец, заросший черной густой бородищей, от шеи до самых глаз. Одет в кольчугу из мелких колец, поверх накинута широкая кожаная рубаха. Фараху показалось, что так должны выглядеть разбойники, а не друзья деда.
– Ага! Вот ты где! – Сказал Танвар и присел на корточки рядом с подмастерьем.
В руках он держал свечу, прикрывая огонек широкой ладонью.
– Где Тейрат?
Фарах молча отодвинулся в сторону, и северянин издал горлом булькающий звук. Поставил свечу на пол и склонился над телом старика. Осторожно ощупал его и прижался ухом к груди.
– Мертв, – прошептал северянин. – Тейрат умер.
Потом он схватил за руку Фараха и подтянул к себе.
– Что тут произошло? – выдохнул северянин прямо в лицо подмастерью. – Кто там, в чулане?
Северянин пытался говорить на южном, но выходило у него плохо. От этого делалось еще страшней.
– Не знаю, – слабо отозвался Фарах, пытаясь высвободить руку из железной хватки северянина. – Я не видел.
– Ну!
– Я вернулся домой поздно…. В чулане наткнулся на того. Мертвого. Бросился сюда, а дед уже умирал…
– Что он сказал? Твой дед говорил о чем-нибудь?
– Нет. Сказал только, что придешь ты, и чтобы я уходил с тобой.
– А еще? Что еще сказал?
– Он сказал, что нас нашли. И что в чулане воин. И что я должен опасаться темных. И еще…
– Ну!
– Сказал что он мне не дед.
– Это все?
– Все. Потом закричал, «беги»! И умер.
У Фараха защипало глаза, а в горле появился склизкий ком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10