А Главный Космонавт продолжал:
- Вы сами знаете, Карелов, что я прав. Значит, все дело в мальчике. Кем ты хочешь быть? - повернулся ко мне Главный Космонавт.
Я тоже встал, подошел к дяде Жене и сказал, чувствуя на плече его большую твердую руку:
- Еще не знаю. Но я не хочу расставаться с дядей Женей и не хочу улетать с Земли.
- Постой, Грат, - сказал Тангар, - так нельзя. Дай мне...
Он занял вдруг весь телеэкран, словно вошел в нашу комнату. Усаживаясь поудобнее в кресле, Тангар сказал:
- Садись, малыш. Потолкуем...
Мы сидим в одинаковых креслах, почти касаясь друг друга коленями. Тангар неторопливо расспрашивает:
- Что бы ты хотел делать, малыш? Лечить людей? Строить машины? Выращивать деревья? Писать стихи? Мы дадим тебе возможность научиться всему, чему ты захочешь.
- Я еще не выбрал, дядя Тангар, - отвечаю я тихо, - но я бы хотел иметь земную, только земную профессию.
- Ты чудак, малыш! - усмехается Тангар. - "Только земных профессий" теперь нет. Ведь и раньше не было рязанских и донских, немецких и французских профессий. Люди жили тогда на Земле, и все профессии были земные. А теперь мы живем на планетах Солнечной системы и нет профессий земных и марсианских, юпитерских и венерианских... Понимаешь? Вот посмотри сегодняшнюю телегазету.
Тангар исчезает. А на экране загораются крупные заголовки: "Требуются космоэнергетики для работ на Венере", "Садовники вылетели на Марс", "Молодежь, на освоение Сатурна!", "Второй день нет известий от геологов с Плутона", "Экипаж звездолета "Вперед" сообщает нашим планетам"...
Надписи пропадают с экрана. Тангар, по-прежнему улыбаясь, сидит против меня.
- Понял, Андрей? Люди живут на планетах единой семьей.
Я киваю головой:
- Понял. Но я все-таки хотел бы жить только на Земле...
- Как тебе не стыдно! - темное лицо Тангара становится суровым. - Я думал, ты не все знаешь, а ты просто эгоист. Ты хочешь жить на старой, удобной и самой благоустроенной планете. А другие? Они должны жить, где похуже, да? Конечно, если ты хочешь, мы сделаем для тебя исключение. Ну, скажем, как для не сумевшего преодолеть земного притяжения. Но ведь это не по-товарищески, малыш...
Я краснею. Это на самом деле не по-товарищески. И тут у меня мелькает счастливая мысль.
- Нет, - кричу я, - не так! Пускай все люди живут на Земле! И пускай всем будет хорошо! Ведь она такая красивая!
- Для одной Земли людей слишком много, - светлеет в улыбке Тангар. Исчезло большинство болезней, нет войн, голода, самоубийств. Средний возраст человека - сто пятьдесят лет. Мы уже заселили многие планеты Солнечной системы, и, поверь мне, малыш, скоро они будут ничем не хуже Земли... А потом ты же не знаешь: может быть, красные марсианские леса тебе понравятся больше зеленых земных. Так кем же ты хочешь быть?
- Я очень люблю земные деревья, дядя Тангар...
- Прекрасно, - взмахивает рукой Тангар, - скоро мы будем закладывать земные леса на моей родной Венере. Научишься этому делу - приезжай. Я тебя будут ждать.
- Но ведь ты Председатель всей системы, - удивляюсь я, - и ведь ты живешь на Земле...
- Не совсем так, мой мальчик, - смеется Тангар, - не совсем так. Председатель - это общественное поручение, как говорили раньше. Это всего на два года. А потом я уеду к себе на Венеру...
- А почему Председателем выбрали тебя? - спрашиваю я.
Тангар пожимает плечами:
- Я историк. А историков выбирают чаще, чем других: мы хорошо помним людские ошибки...
Я не совсем понял, но продолжаю спрашивать:
- А Главный Космонавт? Его тоже снова не выберут?
- Космонавт - это профессия, мой мальчик. И пока Грат - лучший Космонавт Республик, он и будет, конечно, Главным Космонавтом.
Мы помолчали. А потом я сказал тихо-тихо, мне не хотелось, чтобы даже дядя Женя это слышал:
- А может быть, я буду поэтом, дядя Тангар. Мне очень нравятся стихи.
- Великолепно! - обрадовался Тангар и протянул руку, словно хотел коснуться меня. - Но тогда тебе придется, малыш, много летать. Ведь ты будешь говорить с миллиардами людей - с учеными, пилотами, инженерами... Они смелые люди, малыш, и тебе, чтобы понять их, придется побывать вместе с ними в лабораториях, экспедициях, на планетах и астероидах... Запомни, Андрей, никогда, какую бы ты профессию ни избрал, ты не будешь нуждаться ни в еде, ни в одежде, ни в жилье. Но если ты будешь жить только для себя, люди не будут тебя уважать. А это очень тяжело, малыш, когда люди тебя не уважают. Уж ты мне поверь: я историк, и я многое видел...
Тангар уплыл вместе с креслом куда-то вправо, а на его месте появился Главный Космонавт.
- Значит, договорились, Карелов, - продолжил он разговор с дядей Женей, вы будете работать на космодроме... Ну хотя бы в районе старого Новосибирска. Кстати, там есть и институт лесоводства, куда мальчик сможет поступить, окончив школу... Желаю вам обоим удачи...
Уже больше двух лет прошло с той памятной беседы. Дядя Женя дважды летал на Марс и Сатурн. И по тому, как он иной раз ворчит, что не желает быть межпланетным извозчиком, я понимаю: его уже тянет к звездным полетам. А я полюбил свою будущую профессию. Побывал в тропических джунглях Казахстана и в суровых лесах Антарктиды... А иногда, почему-то чаще всего по вечерам, когда дяди Жени нет дома, меня тянет на родину - на "Россию".
Я веду ракетоплан к небольшому, известному теперь каждому школьнику островку. Солнце закатывается за выпуклый, вспененный край океана. На черный, отполированный бурями базальт отвесных скал накатываются волны. Они бегут одна за другой, гневно встряхивая седыми гребнями, и с грохотом, подобным раскату грома, расшибаются о берег. А "Россия", нацелив в небо стремительный, обгорелый, рябой от метеоритных дождей корпус, словно летит, вечно летит к далеким блистающим звездам.
1 2 3 4 5