Затем после долгого и глубокого сна «протерли глаза » пауки и немедленно устремились туда же. Наверно, на то, что там происходило, стоило посмотреть, но Найл уже слишком устал. Они с Вайгом только хитро переглянулись, когда сразу несколько смертоносцев с бешеной скоростью пронеслись в вышине.
До резиденции Найл и Вайг дотащились, когда уже совсем рассвело. Поленившись от усталости идти через подвал, подошли прямо к парадному входу. Дежурная служительница, не моргнув глазом, распахнула дверь — Найл просто почувствовал, как она на самом деле поражена.
— Мой господин, — откуда ни возьмись кинулась к нему прямо внизу, у самой лестницы, встревоженная Нефтис: видимо, о пожаре уже знали все, и отсутствие правителя в столь драматический момент заставило служительницу изрядно понервничать.
Однако Найл так и не дал ей возможности спокойно насладиться созерцанием своей драгоценной персоны.
—Пришли ко мне советника Дравига. Немедленно!
Побледневшая Нефтис, кажется, лишилась дара речи. Воспитанная в городе пауков, она никак не могла до конца осознать, что человек, пусть даже он и является правителем города, и посланником Богини, смеет в таком тоне говорить о «хозяевах».
—Да, мой господин, — с большим трудом, но все же пролепетала служительница.
—Ты поняла меня? Немедленно, — повторил безжалостный Найл. — И передай, что я буду ждать его на крыше.
—Да, мой господин, я поняла: на крыше.
—Ну чего накинулся на бедную девочку, мог бы и пожалеть, разве не видишь, как она в тебя влюблена, — пристыдил Найла Вайг, когда они, оставив внизу чуть не плачущую Нефтис, поднялись вверх по лестнице.
—Да? — притворно удивился Найл. — А почему тогда ты сам ни пожалеешь бедную глупенькую девочку, которая из-за тебя каждый день меняет прически и наряды. А?
—У меня есть жена, — пожал плечами Вайг.
—То-то оно и было заметно, когда ты тут совсем недавно добивался, чтобы тебя поцеловали.
И оба засмеялись.
* * *
Расставшись с Вайгом, Найл, минуя спальню, отправился прямо на крышу. Конечно, он предпочел бы вместо этого завалиться в постель, но сначала надо было покончить с делами. Сейчас, когда у Найла наконец оказались развязанными руки, не собирался прощать Смертоносцу-Повелителю ни трагической гибели Юса, ни нарушения закона. Правитель города пауков и посланник Богини Нуады хорошо теперь знал, как заставить его выполнять.
Продолжавший гореть небоскреб, который отлично просматривался с крыши резиденции, немедленно, словно магнитом, притянул к себе взгляд. И Найл, тяжело облокотившись на парапет, машинально смотрел на подбиравшееся уже к самому верху пламя; на черный, затянувший горизонт, дым.
Сейчас, когда наконец можно было стоять и просто наблюдать за всем этим издали, измученному Найлу казалось невероятным, что он смог самостоятельно добраться до дома. Да и все произошедшее сегодня ночью очень мало напоминало реальность.
Роскошная кабина лифта, причудливо оформленный холл, сверкающий огнями небоскреб на фоне черного неба — все это, чужое, далекое, но странно зовущее, будило неясные, призрачные воспоминания. Словно тени, проносились они, легкие и неуловимые, и было то ли чего-то жалко, то ли обидно.
Люди часто скучают по прошлому, воображая, что родились слишком поздно и что их место именно там — двести, триста, четыреста... лет назад. Давно минувшая жизнь представляется им овеянной романтикой, обычаи предков — исполненными особого смысла, а их одежда — более величественной...
Найл никогда не испытывал подобной ностальгии. Просто жившие много веков назад в этом городе умели строить.
Конечно, не все, из того, что сохранилось, нравилось Найлу — скорее, он поражался размаху. Те же, кто жил здесь сейчас, пока только разрушали. Неважно: вольно или невольно, но после них оставались лишь груды развалин да обгоревшие обломки...
Правда, помимо сожаления по поводу полной неспособности современников к созиданию была и еще одна причина, из-за которой Найл воспринимал сейчас жизнь исключительно в черном цвете. Он знал, что больше не увидит Исту. Нет, Найл в это не верил, не мог и не хотел в это верить — он просто знал. Знал с того самого момента, как ранним утром она и Нит скрылись из виду где-то среди развалин квартала рабов...
Если бы стоя под дверью класса, Найл мог себе представить, куда заведет его злополучная легенда о Галлате и Хебе, он бы... снова вошел в класс и сел бы на тот же самый стул...
Увлекшись воспоминаниями, Найл как-то совсем забыл о назначенной им аудиенции, поэтому когда через парапет ни с того ни с сего вдруг перемахнул паук-смертоносец, от неожиданности правитель слегка даже вздрогнул.
Следовало ожидать, что Дравиг, конечно, уж никак не сможет протиснуться в узкую дверцу, ведущую на крышу.
Приземлившись, смертоносец мгновенно вобрал в себя еще не успевшую застыть паутину. Проделал он все это с такой легкостью, что Найл невольно даже залюбовался; преклонный возраст советника сейчас словно бы не существовал — не то что когда приходилось подниматься по лестнице. Правда затем Дравиг был вынужден проделать нечто вовсе не предусмотренное природой: он присел в знак уважения перед правителем, да так низко, что, вообще, с трудом смог подняться.
«Боится...» — не без злорадства подумал Найл.
По-человечески он, конечно, жалел старика, однако достаточно было вспомнить о Юсе, как все сочувствие мгновенно улетучивалось. Это ведь Смертоносец-Повелитель и Дравиг фактически вынудили его покончить с жизнью, и это во многом из-за таких, как они — представителей старшего поколения, привыкшего к абсолютной власти, — так медленно происходят изменения в отношениях между пауками и людьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92