Кто в соседнее Моторино, кто в район, а большинство помешались городом.
Сначала потихоньку да помаленьку.
Народ уезжает, а Иван Николаевич хитро хмыкает Да еще пуще в строительство вокруг своего дома ударяется: знаем, мол, мы это поветрие, это бывает - ну навроде бы как понос нападет, нет тогда никому никакого сидения, всем тогда бежать куда-то надо. Куда? Неважно куда. Лишь бы бежать. И бывает временами такое состояние, что невтерпеж.
Но потом поветрие проходит, и все возвращаются в свое привычное состояние.
"Так и здесь, - думал Иван Николаевич, - покатаются, а потом все и вернутся. Тот же вон Пальчик сколько раз с поселка уезжал, столько же раз и возвращался, уж в районе и места такого нет, где бы он не жил. Все ищет, где лучше.
И там он жил, и там он жил, и везде, как послушаешь, так золотые горы, Веритюткино же - последняя на свете дыра, но как ни хватись - Пальчик тут уже как тут, снова в Веритюткино припожаловал.
Раньше, правда, над тем Пальчиком только потешались.
А раз ездит человек и на месте не сидит, то понятное дело, живет, как нарочно - ни кола, ни двора и по принципу абы день прожить.
Думает так Иван Николаевич да посмеивается.
Однако тут же и забота берет его и на раздумья такие наводит: шутка шуткой, а уезжает с поселка постепенно народ.
А почему?
Ну молодняк - это понятно, почему уезжает. (А у него у самого дочери в выученье как в город уехали да так там и остались.) А куда пожилой народ бежит, глаза закатил?- Куда?
Чем здесь-то ни жизнь?
Жить вон хорошо стали. Все есть.
А природа в Веритюткино - такой по всей округе больше нигде не сыскать.
Думает:
- Ну вот, к примеру, меня взять. Ну с какой такой радости мне, Ивану Николаевичу Фруктову, взять да лететь без оглядки куда глаза глядят? От какого такого лиха? Да никуда я не поеду!
Так решил.
Но потом стал жалеть, что решил так.
Поветрие - это когда уехал один, другой, третий. Но не больше.
А когда уехал из поселка десяток да другой, да не Пальчики, а мужики все при уме - какое же это поветрие?
И понял тут тогда Иван Николаевич, что не поветрие это вышло. Народ-то вовсю разъезжаться удумал, раз о возвращении и речи никакой не заходит: сокращается на виду население в поселке, и заметно сокращается.
Тут-то и Иван Николаевич засобирался.
А как? Чтобы впросак не попасть.
Тем более, в тот момент и дом еще можно было как-то продать покупатели пока находились.
И уже твердо надумал тоже вослед за всеми уехать из поселка в город, но тут вышел случай, который все его планы переменил.
Вскорости в здешние места понаехали топографы-геодезисты со своими треногами да полосатыми рейками.
Понаехали да стали по полям-логам лазить да вымерять.
Вперед-то их тут днем с огнем не видывали.
У любопытных людей вопрос сразу возник - а для чего все это?
И первым этот вопрос стал выяснять Иван Николаевич.
Он как-то к ним, к ихней палаточке подошел полюбопытствовать. (А они стояли таборком возле поскотины.) Подошел, спрашивает:
- Чей-то вы, ребята, у нас все размеряете, ровно город какой тут строить собрались?
А те посмеиваются:
- Да точно, скоро у вас здесь, прямо рядом с поселком город строить начнем!
Ну а Иван Николаевич это дело сразу и приметил:
- Видишь ли, город собираются строить. Надо будет дело это порасспросить как следует. Ну и с начальством ихним через то се знакомство завел.
Знакомство завел, в гости пригласил: в самом ведь деле интересно узнать, правда это или нет, что город возле Веритюткина собрались строить?
А если правда, то что за город.
Начальник у них, Игнатом Игнатьевичем его величать, фамилией Федятко, так с виду невзрачный мужичок, но по наречию очень умный человек.
Пригласил Иван Николаевич его к себе домой, a ToT рассказывать, только знай отгребай.
- Вся, - говорит, - геодезия и картография - гвоздь всякому и любому делу.
И начал это дело разжевывать вдоль и поперек.
А Иван Николаевичу что эта геодезия с картографией, ему больше всего интересно про строительство города узнать.
Ведь в самом деле идея любопытная.
Может, тогда и собираться никуда не стоит, коли город сам сюда придет. Чего же от одного города в другой город бежать.
Вот он ему такой вопросик и задает.
- Город-то? Будет! - говорил тот. - То точно! Будет! Размерим вот, и все начнется. Когда? Ну вот с силенками соберемся и двинем. Завтра, конечно, не обещаю, но годков через десять, а может, и ранее, начнем действие. Да! Можно бы и завтра, лично я не против, ну да сам понимай, дело ведь это такое: государственный бюджет, он не резиновый. Тут тоже своя диалектика. Как, понимаешь?
- Как не понимаю, понимаю, - согласно мотал голо вой Иван Николаевич, - враз ничего не делается.
- Вот-вот. Вот Братскую ГЭС сделаем. И все силы тогда к вам кинем. Объявим комсомольско-молодежную стройку - и, разлюбезный мой, получайте город. А как иначе? Молодым везде у нас дорога, молодым везде у нас почет.
- А большой будет город?
- Город-то? Ну не то чтобы большой, но порядочный. А как - все будет: тут тебе и трамвай, и театр, и рестораны. Одним словом, будет все, как и полагается.
- Ну а, позволительно спросить, чем же город будет основываться? Завод ли здесь какой намечено возвести, или тут какое ископаемое в недрах земли обнаружено: к примеру, там нефть, руда, уголь ли? Что еще может?..
- А уголь тут будет добываться. Вот тут через годокдругой геологи приедут, разведку сделают и будет вам уголь. Много вам будет угля. А как же, у вас тут под ногами столько угля - век греби, конца не будет. Да! Точно!
Вот и думает Иван Николаевич:
"Чего мне ехать. Вот человек ученый, знает, что говорит. Конечно, если поселок пойдет под запустение - дело это плохое.
1 2 3 4