Он нелепо взмахнул руками, хрипло вскрикнул и затих.
Разум Редара помутился, и он потерял сознание.
Сквозь мутную пелену слышится голос отца. Или это кажется? Такой знакомый отцовский голос успокаивающе приговаривает:
- Спокойно, парень, спокойнее… Даже если и будет немного больно, потом все пройдет. Ты же мужчина, ты не должен плакать.
Маленькому Реди снова пять лет, его укусила неизвестно как залетевшая в их пески злобная оса. Плечо распухло, было дико больно, но отец, высасывая яд из ранки, заверил, что через три-четыре дня все пройдет, - действительно, так и вышло. Той же ночью Реди проснулся от странных звуков. Мать и ее сестра, которая тогда еще жила с ними, спали, но место отца было пустым. Снова послышались странные приглушенные вздохи. Мальчик обнаружил, что валун, который обычно загораживал вход в нору, теперь отвален в сторону. Из дыры тянуло холодом ночной пустыни. Реди осторожно прокрался к входному лазу, выглянул наружу. Отца рвало прямо на песок. Он прикрывал рот рукой, стараясь никого не разбудить. Реди тогда быстренько вернулся на свое место и никому ничего не рассказывал о той ночи. * * *
Когда Редар очнулся, солнце уже зашло и на пустыню опускалась ночь. Нестерпимо болела голова, ноги не держали, но он упрямо побрел к своему дому. У порога, скрючившись и вывернув голову, лежал отец. Черты его лица, такие знакомые и родные, исказились до неузнаваемости, щеки и лоб посинели и распухли. На шее отчетливо выделялись два ряда неглубоких ранок - следов паучьих укусов. Смертоносец впрыснул отцу яд и оставил умирать.
Редар опустился перед отцом на колени. По обычаю пустыни погибшего охотника хоронили в песках, подальше от жилищ, чтобы не привлечь к людям свирепых падальщиков, но сейчас юноша был не в состоянии сделать это. И не потому, что волевой удар патрульных смертоносцев высосал из него все силы. Нет, он просто еще не верил до конца, что отца больше нет.
Из оцепенения его вывел слабый стон, неожиданно донесшийся из норы. Мама! Братишки! Неужели кто-то остался в живых?
Едва не ободрав бок о большой валун, которым закрывали лаз в пещеру - сейчас он перегораживал вход лишь наполовину, - Редар влетел в нору. В темноте он еле разглядел на лежанке матери какую-то слабо шевелящуюся массу. Слабо пахло чем-то сладковатым, по каменному полу тянулся странный багровый, в темноте почти черный след.
- Кто… кто тут…
В этом хриплом, дрожащем голосе юноша едва узнал маму.
- Ма…
- Кто… Реди! Беги… быстрее… быстрее беги… Они… они могут вернуться…
Глаза постепенно привыкали к темноте, и Редар разглядел маму, скорчившуюся на лежанке. Он рванулся к ней, но мама протестующе загородилась рукой: - Не ходи… стой там… Редар ступил к ней ближе.
- Стой там… Не ходи… Юноша сделал еще шаг, еще.
- Нет, Реди…
Но он уже все видел. Мама лежала на боку, зажимая ладонью широкий кровоточащий порез на животе. У нее по колена не было ног. Другой рукой она слепо шарила по лицам братишек, которых прижимала к себе. Свечение угасающего очага играло в их мертвых глазах. Шея Валта была неестественно вывернута, a Нег, казалось, просто заснул, если бы не эта ужасная рана на груди.
- Реди… Не смотри…
- Ма… - Редар хотел сказать ей что-нибудь, но не смог.
- Беги… Реди, беги… Они… они могут вер… нуться…
- Кто, мама, кто может вернуться?
- Слушай… Ломар… был на охоте… С ним были Вайле и Камиш… соседи, ты зна… ешь… Они расска… зали… несколько дней… назад у Семи Валунов… Хайдред-хромой… убил смерто… носца. Там ветром сбило… шар…
Мама закашлялась, юноша с какой-то отрешенностью наблюдал, как у нее изо рта сочилась струйка крови. Он все не мог поверить. Это… Вот это действительно его мама? Его любимая мама, такая заботливая, добрее всех на свете, лежит вот здесь, шепчет что-то не своим, неузнаваемым, голосом.
- Паук повредил… лапу… и не смог бежать… Хайдред слу… чайно наткнулся на… него и… смерто… носец ударил… своей… своим страхом… Хайдред успел мет… нуть копье… Он убил паука… Но тот успел пре… дупре… дить своих. Они уже два дня… рыщут по пусты… не и убивают всех… без разбору. Ломар побе… жал к нам, он хотел… предупредить, забрать нас… всех. Смерто… носцы настигли… его уже у самого… дома… Он пытался за… защищаться… но они уби… убили всех…
- Мама, отдохни, мама. Все пройдет.
Он смотрел на маму, с ужасом понимая, что она умирает, а он ничем, ничем не может ей помочь. Даже воды нет, плетенка осталась где-то в пустыне.
- Смер… тоносцы могут вер… нуться…
- Нет, не вернутся. Они думают, что мы все мертвы.
- Все… равно уходи, Реди. Возьми Валта, Нега… и уходи. На закат, к Кромке… пустыни, там моя сестра… Раймика. Расска… жи ей все… она тебя не прогонит…
- Хорошо, мама, вот тебе станет получше и пойдем.
Больше мама ничего не говорила и не шевелилась. Потом она часто-часто заморгала, беспомощно и удивленно посмотрела на сына, что-то попыталась сказать, но уже не было сил. Редар подошел, взял ее за руку, прижался лбом к маминой щеке и зарыдал. Коченеющими губами мама тронула его в лоб. Редар неуклюже обнял ее за шею, провел ладонью по волосам. Сквозь едкие слезы он увидел последний взмах её черных ресниц. Мама умерла.
- Ма-а-а-ам-а-а!
Остаток ночи он просидел перед маминой лежанкой, сжимая ее медленно холодеющую руку. Он вспоминал. Вспоминал их всех: маму, отца, Валта и Нега… Как радовались братишки, когда Редар вырезал для них из трухлявой деревяшки маленького паучка. Игрушка была грубой, но малыши были в восторге. Как заботливо вытирала с его лица пот мама, когда три дождя назад он подхватил пустынную лихорадку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88