Но когда над нами затрещал потолок, присутствующие обменялись улыбками и спрятали глаза. Я слушала как зачарованная и ярко представляла себе, каким образом приходский священник и его размалеванная женщина заставляют дрожать пол.
– Доедай скорее, детка! – резко сказала Урсула. Я поняла, что улыбаюсь собственным мыслям, и наклонила голову, подавив рвавшийся наружу смех.
Когда трапеза закончилась, Урсула зашла в отхожее место, а я осталась ждать ее снаружи. У окна рос куст шиповника; несмотря на приближение зимы, его листва была густой и плотной. Решив, что мы ушли, посетители заговорили без помех. Я слышала их голоса через раскрытое окно.
– Слышали последние новости? Здесь что-то готовится, – сказал крысолов. – Королева прогнала герцога Йорка и всех его министров. Велела ему возвращаться обратно в Ирландию. Господи спаси и помилуй, теперь ничто не помешает Маргарите и ее любимчикам снова грабить страну.
– Откуда ты знаешь? – спросила хозяйка.
– Бродячий торговец сказал. Только что пришел из Лондона. За это я угостил его пинтой.
– Черта с два! Йорк не дурак. Благослови его Господь, он не уедет, – сказал другой мужчина. – Он знает, что замышляет француженка. Во время прошлой ссылки в Ирландию она дважды пыталась его убить – по дороге туда и по дороге обратно. А там его ждал успех. Говорят, что теперь все ирландцы за него горой… Нет, она не посмеет отослать его обратно. Я слышал, он едет в Лондон, чтобы лично получить приказ об отставке.
– Хотела бы я знать, кто является отцом сына королевы, принца Эдуарда, – промолвила женщина. – Ставлю на кон свое последнее платье, что это не наш святой Гарри. Этот человек – монах. И святой тоже, благослови его Бог.
– Женщина, все знают, что это не святой Гарри! Мы не дураки. Ясно как день, почему ты предлагаешь такое пари. Дело не в деньгах. – Крысолов фыркнул. – Просто ты хочешь соблазнить нас. Скажи честно.
– Разрази тебя гром! Меня никогда не тянуло на старую солонину, – ответила хозяйка.
Крысолов громко расхохотался, а потом деловито сказал:
– Ставлю на Сомерсета. Отца или сына.
– Не забывай о Суффолке, – откликнулся другой мужчина. – Либо они, либо он. Или Уилтшир. Может быть, королева сама этого не знает. С уверенностью Можно сказать только одно: это не король Генрих. Потому что, когда ему показали младенца, он страшно удивился… – Тут он осекся и подавил смешок. – Помните, что сказал наш Гарри? «Должно быть, это дитя Святого Духа»!
Все покатились со смеху.
– Из этого следует, что он чокнутый, но не дурак! – фыркнула женщина.
Они снова расхохотались, но их слова только усилили мою тревогу. Пока мы галопом скакали к Барнеу, я размышляла над услышанным в пивной и гадала, что ждет страну, а также мои надежды и чаяния. Глядя на церковные шпили, исчезавшие в серых облаках, я молча молила Господа, чтобы он пощадил Англию и сэра Джона Невилла.
Наконец над невысокими холмами возникли очертании грубо отделанной сигнальной башни церкви Хэдли. Когда мы подскакали к ней, мое сердце билось с перебоями. Во дворе мы спрыгнули с седел, привязали лошадей к деревянному столбу и по протоптанной дорожке, Петлявшей между могильными памятниками, пошли к крыльцу церкви. Дверь со скрипом открылась, и мы вошли в храм. Тусклый свет, проникавший в высокое окно, заставил меня заморгать. А затем я увидела священника. Он стоял к нам спиной и клал цветы на алтарь. Я побежала по проходу и воскликнула:
– Отец! Прошу прощения за вторжение, но мы ищем графа Уорика и его отряд по делу величайшей важности. Подскажите, как туда проехать!
Изумленный священник выпрямился, увидел капли пота на наших лбах, забрызганные грязью одеяния и нахмурился.
– Сестры, вы позорите свой монастырь. Что значит это?..
– Отец, мы искренне сожалеем о своем поведении, но жизнь людей висит на волоске. И многое другое тоже. Пожалуйста, скажите, где они!
Несколько драгоценных минут ушло на споры и демонстрацию послания герцога Бекингема, скрепленного его личной печатью. Наконец священник, поверивший в срочность нашей миссии, вывел нас наружу.
– Они только что прибыли. Остановились в городе. Видите пастбище, на котором пасутся лошади? За ним стоит двухэтажный дом. Они будут там ночевать… – Он ткнул пальцем в нужную сторону и рассказал, как быстрее добраться до постоялого двора.
Мы сели на лошадей и понеслись во весь опор.
Когда мы въехали в Барнет, наступили сумерки. На городской площади горели факелы. Люди возились с лошадьми и были так заняты своим делом, что не обращали на нас никакого внимания. Я потрогала пальцем послание герцога Хамфри, которое должно было стать нашим пропуском. Эта мысль поддерживала меня, когда я шла к ближайшему воину.
– У нас неотложное дело к сэру Джону Невиллу, – тяжело дыша, сказала я. – Пожалуйста, проведите нас к нему немедленно. – Когда я произнесла имя сэра Джона, у меня заколотилось сердце.
– Сестры, я могу показать, где он остановился на постой.
Он провел нас к высокому и узкому двухэтажному зданию, битком набитому солдатами. У дверей стоял часовой.
– Они к сэру Джону Невиллу. Говорят, что дело срочное, – сказал наш провожатый.
– Кто вы? – спросил часовой, сверля нас глазами.
Я протянула ему послание Бекингема. Когда часовой начал медленно вертеть его в руках, я воскликнула:
– Поторопитесь! На кону стоят человеческие жизни!
Было ясно, что он неграмотен. Наконец страж еще раз смерил нас взглядом, вернул мне послание и велел проводить нас наверх. Это был румяный светловолосый юноша примерно моего возраста.
– Следуйте за ним, сестры, – сказал часовой. Мальчик начал подниматься по лестнице, шагая черезt ступеньку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126