Из-за этого она немного опоздала даже ко второму завтраку, и, когда она вошла в столовую, она увидела, что уже никого нет, кроме Норы Фейерс, которая ела за отдельным боковым столиком.
Лин никак не хотела бы сидеть с ней рядом, но Кэт, подавальщица, уже убрала все другие столы и, увидев Лин, с грохотом высыпала столовый прибор напротив Норы.
– Ничего, что я тебя сама усаживаю? Надеюсь, не поссоритесь… Мне уже пора готовить чай. А вы обе поздновато явились. Сию минуту подам! Только пусть у тебя аппетит не очень разыгрывается – остались только котлеты.
Лин села за столик, Нора холодно ей кивнула.
– Почему вы так поздно? – спросила она без особого интереса.
Лин сказала. На это Нора заметила со своим слегка снисходительным видом, который так злил сестер:
– Как хорошо, что в аптеке мы должны быть с девяти до шести без строго предписанных перерывов. Все-таки это, наверное, ужасно, когда все рабочее время и даже перерывы расписаны по минутам, как у вас, сестра…
– Мы привыкли, – спокойно отрезала Лин. – И потом, все старшие сестры, с которыми я работаю, всегда считаются с нами и не придираются по мелочам.
– Но все равно вы себе не принадлежите ни минуты, – настаивала Нора. – А вдруг привезли экстренного больного? Вам всем нужно со всех ног кидаться туда.
– Ну, экстренные случаи – это яркие события в нашей скучной жизни, – иронически ответила Лин. – Мы их, скорее, ждем.
Нора пожала плечами, как будто не веря Лин. Потом опять начала:
– Значит, как я понимаю, вы надеетесь получить отгул, чтобы попасть на бал?
– Да. А вы сами идете?
Нора похлопала тонкими пальцами по рту, подавляя зевок.
– Иду. Вместе с компанией Евы Адлер. Она, кстати, приходится мне кузиной, так что сами понимаете… Теперь, когда она приехала в Спайрхэмптон, мы с ней очень часто видимся.
Нора явно хотела произвести на нее впечатление, и Лин, чувствуя это, ответила ей сдержанно и нейтрально:
– Да, я от кого-то слышала, что вы в родстве. – И потом все-таки великодушно добавила: – Я была на одном концерте и слышала мисс Адлер. У нее замечательный голос, и сама она хороша собой, правда?
Нора лаконично ответила:
– Кажется, мужчины так считают, даже великий У.Б. неравнодушен к ней. Нельзя не заметить, что они оба снова начинают вместе выезжать. И на балу он тоже будет с нами.
От этой новости, которую ей так хотелось услышать, у Лин перехватило дыхание, хотя все удовольствие было испорчено этим словечком «снова». Она глядела к себе в тарелку и осторожно сказала:
– У.Б. тоже был на том концерте и сказал мне, что он и мисс Адлер – старые друзья.
Нора рассмеялась своим неприятным смехом:
– Ну, это очень мягко сказано, «друзья». Знаете, моя милая, несколько лет назад они были просто неразлучны, и так никто и не понял, почему Ева вышла замуж за этого Брона Адлера, а не за У.Б. И меньше всего сам У.Б., должна сказать. Хотя, разумеется, я тогда еще училась в школе и слышала только то, что в семье считали нужным говорить мне.
Лин в удивлении подняла на нее глаза:
– Но разве она – не мисс Адлер? Я не знала, что она замужем.
– Теперь уже нет. Она овдовела. Но как певица она всегда работала под именем «мисс Ева Адлер». С тех самых пор, как она увидела, что это для нее более перспективно, чем быть просто Евой Харрингтон. Не очень-то она преуспевала, пока не встретила Брона Адлера. Даже поговаривали о том, что, хотя она и У.Б. были друзьями Бог знает с каких пор, она бросила У.Б., потому что считала, что Адлер сделает больше для ее карьеры, чем У.Б., который сам слишком увлекается собственной карьерой.
Лин молча сидела, удивляясь про себя способности этой девушки истолковывать все мотивы и действия людей только в худшую сторону. Потом она медленно спросила:
– То есть вы утверждаете, что Ева отказалась от помолвки с мистером Бельмонтом только для того, чтобы выйти замуж за другого? Нора скривила губы:
– Дорогая моя, откуда мне знать, чем они были друг для друга? Только было известно, что У.Б. настолько рассвирепел тогда, что с тех пор получил репутацию человека, сторонящегося женщин. Хотя, наверное, он сам рисовался этим впоследствии. Ведь даже великий Уорнер Бельмонт не может быть равнодушен к тому эффекту, который его ореол производит на женщин.
Лин с неприязнью сказала:
– У вас довольно скверное мнение обо всех людях, не так ли?
– Ну, пусть люди не будут так одназначны в своих действиях. Я ведь все это вижу, – возразила Нора.
– Но если вы говорите, что мистер Бельмонт ухаживает теперь за мисс Адлер, разве это не доказывает неверность ваших теорий?
– «Ухаживает»? Господи, какое древнее выражение! Это вы так сказали. Я – нет, – насмешливо сказала Нора. – Я сказала, что они снова стали везде появляться вместе. Это может значить только то, что, несмотря на все его кажущееся равнодушие, он все тот же мотылек, летящий прямо на огонь свечи. Или то, что Ева, получив все, что хотела, от Адлера, теперь не прочь стать женой знаменитого хирурга. Или еще третье: что У.Б. сам не прочь немножко отомстить ей за старое – давая ей повод думать кое о чем, хотя сам он ничего подобного и не замышляет.
Щеки Лин ярко горели.
– Я думаю, что ужасно, когда говорят такие вещи! – с волнением воскликнула она.
На Нору это не произвело никакого впечатления.
– Это только мои предположения, – небрежно сказала она. – Может быть, вы, работая с У.Б., в отличие от меня, и можете утверждать, что знаете его лучше, чем я. Но разве вы не замечали, что они – каждый в своей области, конечно – одинаково хорошо известны?
– И что же из этого?
– Ну, видите ли, – голос Норы звучал с нежной вкрадчивостью, – почему-то я лично не могу представить себе, что великий Уорнер Бельмонт склонен разделять почести с кем-то еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60