Бенно передали на попечение Анны, а Ориелла и пара горничных хлопотали над Грентой.
К вечеру она приняла горячий душ, надела теплое платье и спустилась на террасу.
Мервин сидел там с серьезным и виноватым лицом.
– Что я наделал! – печально произнес он. – Я чуть не утопил вас обоих.
– Несчастный случай, вот и все, – отмахнулась Грента.
Вдруг поблизости раздался гневный голос, и очень скоро перед ними появился Крейг.
– Где этот недотепа? – И тут он увидел Мервина. – Тебе мало того, что ты стукнулся днищем о скалу? Ты еще и поджег катер, а твои пассажиры оказались в воде!
– Я извинюсь позже, Крейг. – Мервин беспомощно пожал плечами и ушел в дом.
Грента улыбнулась Крейгу, заботливо склонившемуся над ней.
– Я в порядке. Никто не пострадал…
– Не пострадал? – с негодованием повторил Крейг. – Всю дорогу сюда я трясся от страха!
– Как вы узнали о случившемся?
– Мне позвонила Ориелла. К счастью, я был дома. Она рассказала мне все, что знала, и я тотчас же приехал.
– Спасибо, Крейг. Это очень мило с вашей стороны.
Он поднял ее с шезлонга.
– Идемте поговорим. – Он повел Гренту по извилистой дорожке, обсаженной гибискусами и олеандрами.
Наконец он остановился, схватил ее за плечи и повернул лицом к себе.
– Что мне с вами делать? От вас никогда не добьешься прямого, серьезного ответа.
– А мне еще не задали прямого, серьезного вопроса, – жалобно произнесла она.
– Я думал, работая с Мервином, поняв его, вы привязались к нему, и сомневался, имею ли я право разрушать то, что может перерасти в счастливый брак? – Он помолчал. – Потом, когда Мервин привез из Неаполя мальчика, я видел, как он старается построить фундамент, некое связующее звено между вами, мальчиком и им самим. Это сводило меня с ума… и разбивало мне сердце.
– И тогда вы решили уехать?
– Я не видел другого выхода.
– А теперь? Вы переменили ваше решение?
– Вы сделали это за меня, – ответил Крейг. – Вы думаете, я когда-нибудь смогу уехать и оставить вас на милость этого блаженного? Да у меня тогда не будет ни секунды покоя!
– Мм, – пробормотала она. – Кажется, мне пришлось прыгнуть в море, чтобы вы пришли к этому?
– Ну, нет. В тот день, когда мы ездили в Паэстум… я столкнул вас с яхты и понял, что вы полностью вписываетесь во все мои планы на будущее. Будущее без вас мне было неинтересно! – Он обнял ее и свободной рукой запрокинул ей подбородок. – Вот теперь вы видите, что вы со мной сделали, – прошептал он. – Если вы меня прогоните, я уйду, но всегда буду ждать!
– Вы все же считаете, что придется ждать?
– Дорогая! – Сжимая ее в объятиях, он целовал ее губы, щеки, веки.
– Помните, вы купили мне фарфорового ослика? – спросила она.
– Естественно. Ни одной девушке я никогда не дарил фарфоровых осликов!
Она засмеялась:
– Тогда я не понимала, что это значит, и только недавно Ориелла объяснила мне, но в тот момент я была оскорблена и обижена, потому что думала, что этот подарок отражает ваше мнение обо мне.
– И что же вы сделали? Разбили его?
Грента усмехнулась:
– Было такое искушение, но я спрятала его подальше, чтобы никто не узнал, кем меня считает один мужчина!
– А теперь вы знаете, что этот мужчина любит вас? Она нарочито глубоко вздохнула:
– Кажется, я в первый раз слышу от вас это слово?
– Вероятно, но не в последний! – парировал он. Распустив по плечам ее длинные волосы, заколотые на затылке, он произнес грозно и требовательно: – А как насчет взаимности? «Я люблю тебя, Крейг» будет достаточно!
– С восторгом принимаю вызов! Я люблю тебя, Крейг!
Наконец он услышал эти слова!
Позже, когда они вернулись на виллу, графиня встретила их с распростертыми объятиями.
– Вы счастливы? Оба?
– Если говорить обо мне, то да, – ответил Крейг. Сияющие глаза Гренты были красноречивее слов. Графиня поцеловала девушку и пожелала ей счастья и удачи.
За обедом Ориелла предложила выпить за Мервина. Тот удивился, но Ориелла пояснила:
– Ведь это Мервин, американец, нашел нам с Грентой мужей, одной француза, другой англичанина, и именно ему мы должны быть благодарны!
За обедом много смеялись и болтали, а когда Крейг, наконец, собрался возвращаться в Сорренто, он напомнил Гренте, что завтра состоится фестиваль мандолин, и он рано утром приведет свою яхту в гавань Монтори.
На следующее утро, проходя по коридору, Грента увидела свое отражение в венецианском зеркале, снова висевшем на законном месте. Она улыбнулась счастливой улыбкой. Позже в этот же день Грента очень удивилась, когда графиня пригласила ее в свою личную гостиную:
– Я не имела возможности поблагодарить вас за все, что вы сделали для нас с Ориеллой, – сказала Леонора. – Хотя Стефано добросовестно работал на нас, без вас мы вряд ли смогли бы вернуть все, что присвоил себе Роландо.
– Я была рада помочь, – пробормотала Грента.
Ориелла улыбнулась:
– Мама не умеет говорить красивые слова, но чувства ее искренни, и она хочет сделать вам свадебный подарок…
– Прошу тебя, Ориелла! – строго прервала ее мать. – У тебя язык без костей. Дай мне сказать. – Она снова повернулась к Гренте: – Я дарю вам с Крейгом венецианское зеркало, чтобы, повесив его у себя дома и смотрясь в него, вы чувствовали себя счастливыми и вспоминали нас и нашу виллу.
Грента очень растрогалась.
– Это слишком… слишком большая ценность, – но, поскольку это был подарок, она с радостью его приняла.
В этом году музыкальные состязания проходили в Монтори, и оркестры из Сорренто, Амальфи, Позитано и Капри боролись за серебряный трофей, который Монтори получил в прошлом году и надеялся удержать.
Музыканты из Монтори, как обладатели трофея, играли последними и, в конце концов, были признаны победителями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41