– Как у спортивной обуви, точно… не хочет быть жирной… нет… супермать… – бубнил он себе под нос, черкая карандашом.
Он так увлекся, что опустившаяся на его плечо ладонь была полной неожиданностью. Анатолий вздрогнул и поднял глаза от записей. Его потревожил Гена, он сказал:
– Толь, а ведь реклама пива – штука плохая, – обращался к нему Гена. При этом глаза его были расширены, а в глубине какая-то пустота. Лицо было безучастным, словно у восковой куклы.
– Блин, чего пугаешь, – ответил Толик, поведя плечом, желая стряхнуть руку друга. – Ты же его пьешь?
– Поэтому-то я его и пью. У меня силы воли нет, и я очень поддаюсь убеждению, – сжимая пальцы, продолжая смотреть прямо в глаза Анатолия, прошептал парень.
– А я и хочу научиться убеждать, – отводя лицо в сторону от пустого взгляда, буркнул Толя. – Убери руку, не подружка!
Гена зажмурился, тряхнул головой, отвернулся к телевизору.
– Да я так, в голову пришло. Сам не знаю почему, а пришло. Будто кто-то сел около меня и в самое ухо шепнул: «Останови его, пока не поздно».
– Не гони, а! – махнув рукой, словно отгоняя муху, попросил Анатолий.
– Честно. Я даже понял, что голос о рекламе пива говорил. И вообще о рекламе.
– Скажи в следующий раз, чтобы обладатель голоса шел туда, куда ему нужно идти, потому что ему там самое место. И не отвлекай меня.
– Ладно, – расстроенно ответил Гена, встал, забрал свою бутылку и двинулся на кухню походкой зомби.
– Придурок, – уткнувшись в свои каракули, буркнул Толя. Он снова сконцентрировался, думая о порученной работе. В процессе передернул плечами, подумав: «Кто-то ему шепнул».
Через пять минут он второй раз перечитывал набросок, потом крикнул:
– Эй! Гендос! Иди послушай, что набросал человек, которого ждет бо€льшая слава, чем есть у Дэна Уидена.[1]
Но никто ему не ответил.
– Гендос! – встав на диване и тихонько подпрыгивая на нем, позвал Толя.
Ни звука с кухни. Парень прислушался. За окном гудел город. Пусть это была окраина, но автомобили проезжали регулярно. Шумела молодежь. В квартире же было тихо. Только жалобно скрипел диван, на котором стоял Анатолий, сжимая в одной руке остро заточенный карандаш, в другой лист бумаги.
– Ге-е-е-н! – позвал он безрезультатно.
«Обиделся совсем, что ли?»– спускаясь на пол, направляясь к двери, подумал парень. Потом вспомнил слова друга: «Будто кто-то сел около меня и в самое ухо шепнул: „Останови его, пока не поздно“. Под ногой скрипнула доска. Толя вздрогнул, выругавшись:
– Блин!
Выйдя из единственной жилой комнаты в маленький коридор, парень направился в кухню, попутно заглянув в совмещенный санузел. Пусто. Даже бутылки из-под пива, которое пил друг, нигде не было видно.
«Не мог же он испариться? А может, на улицу свалил? Вряд ли. Дверь громко хлопает, я бы услышал», – подумал Анатолий, повернув обратно в комнату. И тут он заметил, что входная дверь в квартиру слегка покачивалась, словно от легкого сквозняка. Бесшумно ступая, парень прошел туда, осторожно посмотрел в щелочку между косяком и дверью, которая неожиданно распахнулась. Толик отпрянул назад, выставив перед собой карандаш, словно нож. Но на пороге стоял Гена, держа в руке пару бутылок пива.
– Ты чего? – сделав шаг назад, удивился он.
– Где ты был? Я тут ору-ору, – чувствуя, как учащенно бьется сердце, спросил Толя.
– За пивом сбегал в магазин.
– Замок не закрыл?
– Да что с тобой станет, смотрите-ка, – проходя внутрь и с грохотом захлопывая дверь, ответил Гена. – Тут спуститься-то два этажа да три метра пройти.
– Просто я не слышал, как ты ушел, – решил оправдаться Толя.
– Дык ты ж в работе как в компоте, тут не до слуха, – проходя на кухню, достав открывашку, отвечал друг. – Пиво будешь?
– Я то еще не допил, – присаживаясь на табурет напротив окна, сказал дизайнер. – Смотри, что я написал.
Парень протянул листок Геннадию. Тот расправил его на столе, вчитался в текст, одновременно с шумом втянув в себя пивную пену.
– Прикольно, – заключил он.
– Страшно, да? – уточнил Толик.
– Дык, елы-палы, я ж не баба, мне чего бояться.
– Голосов в башке бойся! – вспылил дизайнер, встав с табурета.
– У меня в голове нет голосов, только опилки, – рассмеялся Генка.
– Будто кто-то сел около меня и в самое ухо шепнул: «Останови его, пока не поздно», – пытаясь говорить на манер друга, напомнил рекламщик.
– Ты о чем? – подняв на товарища полные недоумения глаза, спросил Гена.
– Ты же мне так сказал только что, не прошло и полгода! – сказал Толя.
– Не было такого, братуха, – серьезно произнес парень, сглотнув пиво.
Они смотрели друга на друга, не понимая друг друга. Один посчитал, что шутит друг, а второй подумал, что разыгрывают его. Так, в недоуменном молчании, прошло десять секунд.
– Ладно, проехали, – в конце концов сказал Анатолий. – Давай я выпью да пойду в ванне поваляюсь.
3
Олегу Викторовичу нравилось. Это было заметно по расплывшейся на лице одобряющей улыбке. Он даже перечитал. По привычке посмотрел на потолок. Потом закивал головой и сказал:
– Хорошо, Анатоль, хорошо.
– Вам действительно понравилось? – воодушевился парень.
– Действительно понравилось, но все-таки только хорошо. Пробелы сам видишь или назвать?
– Редактируйте, – кивнул Толя.
– Читаем еще раз. Ты с этой женщиной родила в один час и в один день. Твоего ребенка зовут так же, как и ее ребенка, и ваши дети похожи, как две капли воды. Она сцеживает молоко, чтобы покормить малыша, отчего у нее безобразные растяжки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137