Он посмотрел удивленно на телефон, перенабрал номер. Абонент был недоступен или находился вне зоны досягаемости. «Батарейка могла разрядиться», – подумал парень, убирая сотовый в кожух, прикрепленный к ремню. Недосказанность повисла в воздухе как что-то осязаемое, твердое. Толя посмотрел в окно:
– Подъезжаем?
– Уже, – притормаживая, ответил водитель.
Парень протянул деньги, вышел. «Может, зайти к Генке, на старый адрес? Узнаю, что к чему?» – размышлял он, но стоило увидеть яркую неоновую вывеску ресторана, стоящую около входа в него Полину в вечернем платье, то обо всем забыл.
– Привет, я не опоздал? – подходя, целуя ее в щеку, спросил он.
– Я только что подъехала.
– Нужно было ехать вдвоем, – подставляя ей согнутую в локте руку, сказал Толя.
– Я же была в парикмахерской, стыдно признаться, но в ресторане не была несколько лет, – обвив свою руку вокруг его, ответила она.
– Первый раз я же видел тебя обедающей в ресторане у высотки, – улыбнулся дизайнер.
– Я имею в виду походы с мужчиной, моим мужчиной, – прильнув к его плечу щекой, прошептала она. Волосы женщине уложили в витиеватую ракушку, над которой парикмахер трудился полтора часа.
– Столик номер двенадцать, – сказал Толя подошедшему к ним распорядителю зала.
Зализанный мужчина кивнул и повел пару меж столов, занятых разномастными персонажами: лысые, пузатые, после перманента, обесцвеченные, в строгом и дорогом, в блестящем и безвкусном, ярко накрашенные и с естественным макияжем…
– Тут красиво, – призналась она.
Когда с салатами было законченно, принесли перемену. Каждый успел осушить по бокалу красного вина. Толя сказал:
– Сегодня меня вызывали к главному. Он очень хорошо отзывался о моих работах. Сказал, что я делаю успехи и процент вовлечения в потребление, а также уровень внедрения информации, размещенной согласно моим макетам, судя по проведенным агентством тестам, неуклонно растет.
– Ваша фирма проводит тестирования? Я слышала, что это дорогостоящая процедура.
– Агентство может себе это позволить, коль они выплачивают такие гонорары и зарплату, – ответил парень, вдохнув аромат жареной дичи, вспомнив последнюю сумму, полученную им в бухгалтерии.
– А тебе показали графики и таблицы с опросами? – разрезая ножку острым посеребренным ножом, поинтересовалась Полина.
– Нет. Я что-то не спросил. Я про Сергея пытался выведать.
– Опять? – вспомнила рассказ Толи о том, как он ходил в отдел кадров, расспрашивал немногословных коллег, но так ничего нового и интересного не узнал.
– Да, когда шеф сказал: «Ты делаешь успехи», я спросил: «Такие же, как Ивлев Сергей? Я слышал, что он был талантлив». Главный замолчал, откатился на стуле в тень за столом, еще подумал и ответил: «Сергей был талантлив, но желание добиться идеала свело его с ума. Его работы запоминались и порой производили эффект взорвавшейся бомбы, но оказались малоэффективными, согласно исследованиям». Это все, что я узнал.
– Значит, по его работам тоже проводили тестирование. У вас в фирме должен быть специальный отдел маркетинговых исследований, – макая ароматное мясо в нежно-розового цвета соус, предположила Полина. – Там можно попытаться найти волнующую тебя информацию.
– Точно! Заодно и свои тесты посмотрю. Верно ведь? – подливая еще вина, слегка благоухающего медом, одобрил ее предложение Толик.
– Солнце мое, – захмелев, она решилась на этот вопрос, – а зачем тебе копать так глубоко? Зачем тебе этот Сергей?
– Он мне по барабану, – освежая напиток в ее бокале, сознался парень. – Но мне кажется, что не все так просто. Я хочу знать, почему он сошел с рельс.
Он не стал рассказывать ей о странностях, заполнивших его жизнь с мая этого года. Он промолчал о случае с коллегой, проткнувшим себе ладонь карандашом, о камне с запиской и предсмертных словах бабушки, о плачущем Артеме, о своих снах. Эти жуткие сны периодически будили его среди ночи, заставляя вставать, идти в ванную, умываться холодной водой. Сны были разнообразными, но чаще всех повторялся и запомнился тот, в котором его манила к себе огромная черная тень, за плотной спиной которой бесновался огонь, а за ним, Толиком, волочились тени меньше и прозрачнее. Эти скулящие водянисто-серые кляксы тянули к нему истертые сумрачные руки и молили о чем-то. Когда одной из теней удавалось схватить его за щиколотку, он просыпался.
– О чем задумался? – тронула его руку Полина.
– А? Да так, я просто за мать переживаю.
– Звонил? – отпивая вина из бокала, отражавшего свет ярких ламп ресторана, спросила Полина.
– Да, пока сюда ехал. Что-то она там замоталась.
– Давай съездим, покажешь мне свою малую родину, – склонив голову набок, предложила Полина.
– Сейчас некогда. Работы много, – ответил он и пристально посмотрел на девушку за соседним столиком, задумался, потом тряхнул головой, сказав: – Нет, не в этом месяце. Скоро должны внести поправки, ограничивающие рекламу пива, так мы занимаемся выдумкой способов продвижения этого чудесного напитка в массы иным образом.
– Рекламу пива вообще уберут? – уточнила женщина.
– Нет, на телевидении ограничат и еще кое-какие запреты введут.
– Уже знаете – какие?
– Ответ отрицательный, но готовимся к полному запрету, так думается легче, без задних маневров и места к отступлению, – допивая вино, ответил он.
– А можем мы поговорить не о работе и этом Сергее, – попросила Полина, промокнув губы салфеткой.
– Можем, – кивнул он. – Пойдем танцевать.
Играли вальс Доги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137