Не проверяя салона и не дожидаясь, пока туристы присоединятся к толпе перед входом, я прохожу мимо автобусной стоянки и столиков кафе, где уже пьют кофе и изучают трансфер-листы наши гиды, в туалет для персонала.
В туалете никого. Я приближаю лицо к заляпанному подсохшей водой зеркалу и смотрю себе в глаза – так, как смотрю, только когда остаюсь одна. Но тут дверь за моей спиной вздрагивает и распахивается, и я, отпрянув от зеркала, суетливо достаю из сумки пасту и щетку. Я чищу зубы, пока паста не начинает пощипывать язык, потом взъерошиваю волосы, приподнимая их у корней мокрыми пальцами, и оглаживаю влажными ладонями уже помятую юбку. Услышав шум самолета, нарастающий над хлипким домиком туалета, я спешу на солнце.
У кафе – высокой стойки с кранами и фритюрницами, окруженной круглыми алюминиевыми столиками, – шумно и особенно жарко. Колышется море разноцветных форменных рубашек, льется разноязыкое многоголосие. Я рассеянно здороваюсь со знакомыми: Тимуром из «Теза», Мехметом из «Туи», Ольгой из «Туртеза», Сергеем из «Санрайз» – и подхожу к нашей Гале, которая заведует списками и со своей стойки отправляет туристов по автобусам.
– Ой, Тамара, привет! Ты чего опоздала? Тебя Метин искал. На вот, твой трансфер. Седьмой автобус. У вас сегодня восемьдесят человек в «Голден Бич». Как у тебя дела?
– А кто второй автобус везет? – спрашиваю я.
– Сейчас посмотрю… – Она шелестит бумагами. – Гуля везет.
– Прекрасный выбор, – бормочу я. – Надеюсь, эта дура не увезет их сразу в магазины.
– Что?
– Ничего. А где она?
– Не знаю. Там… – Галя кивает в сторону ровного ряда автобусов и прикладывает к уху телефон, пискляво запевший песню Таркана «Efendim!».
Я нахожу Гульнару в старом бордовом «мерседесе» и, не поздоровавшись, сразу начинаю объяснять ей, что надо говорить нашим туристам:
– Коктейль в пять, пусть подходят на ресепшн. Про отель не говори, мы все расскажем сами. Ну, несколько слов буквально: находится в поселке Текирова, «все включено», номера дают такие, какие резервировали. И пожалуйста, не надо про магазины сразу. Они все равно ничего не понимают после перелета, еще и ранний рейс…
– Да я бы ничего и не говорила, если бы вы продавали нормально! – сварливо отвечает она и поджимает губы.
Я качаю головой, шепчу: «Последнее с себя снимет и продаст».
– Чего?
– Ничего.
Отойдя от автобуса, я нажимаю на телефоне кнопку «2». Ильхам отвечает после первого гудка: «Ты как там?»
– Да не по себе как-то, знаешь. Мы вчера, конечно, здорово накидались… – Я морщусь, вспоминая вкус вчерашнего виски. – А после Метина мне еще хуже станет… Муштери (кли енты – тур.) есть, конечно! Целых восемьде сят. Скажи Савашу, что он скотина… Скотина, конечно, мог бы и пораньше разбудить.
Мне совсем не хочется трепаться с нашими гидами в ожидании туристов, и я иду к своему автобусу. К его лобовому стеклу уже прижата дворником зеленая табличка с номером. Достав из сумки сигареты, я закидываю табличку на переднее сиденье и закуриваю первую сигарету. Она кажется мне слишком горькой, ее вкус поднимает тошноту до самого горла, но я упрямо затягиваюсь и медленно выпускаю дым в небо, виднеющееся в просвете между двумя автобусами.
– Тамара!
Я вздрагиваю и тут же прячу руку с сигаретой за спину, едва не опалив юбку.
– Доброе утро, Метин, – с напускной бодростью отзываюсь я.
– Ты тут прячешься, что ли?
– Н-нет, почему? Курю, – я показываю ему сигарету, – жду туристов.
– А я думал, тебе стыдно за сегодняшнее опоздание, – щурится Метин. – Что у тебя произошло?
– Извини, Метин. Устала, не услышала будильника…
– Ну ты не уставай так больше, а то закончишь сезон раньше времени.
С этими словами менеджер «Арейона», гроза гидов и водителей, поворачивается, чтобы продолжить обход и убедиться, что все автобусы и их провожатые готовы к работе.
Докурив, я выглядываю из тени – гиды медленно растекаются по стоянке, похлопывая по ладоням планшетами с трансфер-листами. Водители, стоявшие до этого ленивыми кучками тут и там, возвращаются к своим машинам. Я кладу на язык зеленую мятную конфету и покорно становлюсь под зеленой табличкой с номером, прижимая планшет к животу. Минут через десять появятся туристы: разноцветная, пьяно возбужденная масса с чемоданами и сумками, позвякивающая пакетами из дьюти-фри, сжимающая в руках кофты и легкие куртки. Едва заняв место в автобусе пакетами и куртками, они тут же выскочат на горячий, промасленный асфальт и станут подставлять лица солнцу, жадно курить и звонить домой: «Алло! Ну, мы прилетели! Погода классная, супер!» И каждый второй спросит меня, который сейчас час и когда мы поедем, словно не от них и не от той скорости, с которой они выползают из аэропорта, зависит, когда мы уберемся из этого пекла.
Сначала появляется шумная компания – три очень худых молодых человека в марочных одеждах и три блондинки. Я прислушиваюсь к их оживленному разговору, пока они перекладывают пакеты и куртки из рук в руки в поисках то ли сигарет, то ли ваучеров.
– А ты помнишь, как Машка в прошлом году от турков отбивалась? – кричит одна из девушек и тут же взрывается смехом.
– А в каком отеле вы были?
– Саша, я тебе уже сто раз говорила! «Цезарь»! Как салат!
– Салат? А сейчас мы поедем в «Оливье», да? – усмехается Саша и поворачивается ко мне, выкатывая вперед черный чемодан на колесах. – Что мы должны вам дать, девушка?
– Добрый день, – улыбаюсь я ему искусственной улыбкой. – Мне нужны ваши ваучеры. Вот эти, желтые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10