– А здесь тишь да гладь, – сказал Карл, прошел за стойку и взял бутылку пива. – Хочешь пива, Франк?
– Да.
– Что тут у вас вообще происходит?
– Да ну, – ответил господин Леман убитым голосом, – шизоид какой-то. Сегодня не мой день, скажу я тебе.
– Тебе надо переодеться, – сказал его лучший друг Карл. – Завязывайте с работой. И шел бы ты домой, а не то протянешь ноги. Черт возьми, Эрвин, скажи же что-нибудь.
– Я сейчас не могу, – прогнусавил Эрвин. – Это я виноват. Проклятый козел!
– Дай-ка взглянуть, – сказал Карл и убрал руку Эрвина с его лица. – Ничего страшного. А вот господин Леман валялся в грязи и бился со злом ради тебя. Кулаками и всем чем мог, Эрвин. Он заслужил твой специальный бренди.
– Я не хочу домой, – сказал господин Леман, которому показалась невыносимой мысль пойти одному домой, лечь в постель и заснуть. – Ты-то что здесь делаешь? – спросил он своего лучшего друга Карла. – Ты что, вообще никогда не спишь?
– На улицах всегда найдется работа для Супер-Карла. Кроме того, нужно кое-что отпраздновать, поэтому я и пошел к вам, проказники. Но, смотрю, у вас тут вечеринка в полном разгаре. Эрвин, у тебя нет хотя бы сухой футболки для господина Лемана?
– Эта тоже моя.
– Я бы постеснялся в этом признаться, – сказал Карл. – Эрвин, мы ведь собирались обсудить кое-что, давай поднимемся к тебе. Смотри, Франк, я сейчас схожу с Эрвином наверх и сразу спущусь с новой футболкой. А ты пока приберись здесь, а когда я вернусь, пойдем в «Свалку» и выпьем за пережитый страх. И отметим кое-что, идет?
Господин Леман был согласен на все. Он просто не хотел домой.
– Можешь тут приступать, – сказал его лучший друг Карл, – я скоро вернусь. И закрой дверь.
Господин Леман закрыл изнутри дверь, собрал со столов все бутылки и рюмки, помыл их и поставил стулья на столы. Потом он принялся прибираться за стойкой. Любитель пшеничного пива, которого звали, кажется, Фолькер, наблюдал за его деятельностью.
– Это было здорово с ухом, – сказал он вдруг.
– Ну да, – ответил господин Леман, польщенный и раздосадованный одновременно.
– А ты видел? – спросил посетитель.
– Что?
– Ну, во время дождя.
– Что?
– Что появились пузыри. А потом – р-раз! И все кончилось!
Господин Леман рассмеялся, сам не зная отчего. Он не мог остановиться, он смеялся и смеялся, пока не стало больно. Человек, которого звали, кажется, Фолькер, в какой-то момент тоже начал смеяться и впал в такую же истерику, что и господин Леман. Потом смех слегка отступил и господин Леман вытер выступившие на глазах слезы.
– Да, – сказал он, – а потом – раз! И все кончилось! – И снова рассмеялся. – Кстати, как тебя зовут? – удалось ему выдавить между приступами смеха.
– Райнер, – ответил любитель пшеничного пива и продолжил смеяться.
7. Ночные посиделки
Когда они пришли в «Свалку», там их ожидал теплый прием. Юрген и Марко, для которых вечер только начинался, увлеченно слушали пафосные рассказы Карла о том, как господин Леман героически защищал своего работодателя, причем он даже смог уговорить Эрвина, который немного протрезвел от страха и, к всеобщему удивлению, купил всем пива, продемонстрировать на нем самом, как господин Леман поступил с ухом своего противника. Потрясенные Юрген и Марко смотрели, как Эрвин провел мимо стойки идущего на корточках Карла, который визжал и молил о пощаде.
– Это круто, господин Леман, это очень круто.
– Надо запомнить. Мы запатентуем этот прием под названием «кройцбергский винт».
Господину Леману было не особенно приятно слушать это. Во-первых, только благодаря его лучшему другу Карлу он вышел из этой истории относительно невредимым, а во-вторых, он терпеть не мог драться и не любил смотреть, как дерутся другие, это выглядело отвратительно, драки были ему неприятны, и, самое главное, он находил их абсолютно бессмысленными. Тот факт, что его вынудили к этому, а он именно так расценивал произошедшее, бросал тень на все его существование. До сих пор он знал о подобных мерзостях только по рассказам знакомых, работавших в более жестких заведениях, чем «Обвал». Из «Обвала» шизоидов всегда было легко выгнать, да и приходили они в основном днем, как правило в конце зимы, когда, впрочем, уже у всех на Венской улице сдавали нервы. Но до рукоприкладства доходило редко, а если и доходило, то особых проблем не возникало, таких посетителей просто выталкивали наружу, и дело с концом. Но если они уже начали драться… Возможно, что Катрин, прекрасная повариха, была в чем-то права, возможно, стоять всю жизнь за стойкой действительно не самый лучший вариант. Но тогда он должен изменить свою жизнь. А этого он не хотел, ему нравилась его жизнь, он любил свою работу, для него не было занятия лучше. Он на мгновение попытался представить себе, что было бы, если бы он снова стал работать по своей специальности, то есть экспедитором. Это показалось ему таким абсурдом, что он невольно рассмеялся.
– Смотри, он снова смеется, – сказал его лучший друг Карл Эрвину и хлопнул господина Лемана по плечу. Они сидели втроем за столиком в глубине темного зала. – Господин Леман – самый стойкий человек в мире. Что бы ни случилось, дай ему бутылку пива – и он снова на коне.
– На коне или на осле, – пошутил Эрвин, – какая разница. Я принесу ему еще пива.
– Ничего подобного! – важно заявил Карл и встал. Он слегка покачивался, но все равно отлично держался для человека, который не спал тридцать шесть часов. – Теперь моя очередь. Надо кое-что отметить.
Он пошел к стойке. Эрвин придвинул свое лицо к уху господина Лемана. В «Свалке» играла не музыка в стиле «бум-бум», которую Эрвин называл эйсид-хаус, а какой-то рок, но тоже громко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72