Где его наука, армия, производство? И,
думаешь, можно к кому-то предъявить претензии? Или устроить
новый нюрнбергский процесс над ЦРУ? М-да... Филигранная
работа.
- Домыслы, - зевнул Ричард.
- Конечно! - подтвердил отец с апатичной хитринкой в
голосе.
- А... что же, интересно, с портфельчиком?.. -
переменил Ричард тему. - Так и покоится под камнем?
- Минуту! - Отец ушел в спальню, откуда вернулся с
пакетом фотографий. - Порывшись в нем, вытащил старый черно-
белый снимок. - Вот. Можешь взять себе на память. Кстати,
именно об этом доме я тебе и рассказывал.
Ричард посмотрел на снимок. На ступенях особняка, под
карнизом, стояли, обнявшись, два офицера в немецкой форме, в
одном из которых он сразу признал отца.
- Фотография была у меня в бумажнике, - пояснил тот. -
Совершенно о ней забыл, иначе сжег бы ее еще тогда... Ну, а
потом заклеил в обложку книги, решив оставить - все-таки
память... Так она со мной и переехала в Америку.
- А кто... второй? - спросил Ричард напряженно.
- Второй - мой тезка... Роланд. Валленберг.
- Тот самый летчик?
- Да... - Отец зябко поерзал в плюшевых объятиях
тесного кресла и, вытянув ноги, сцепил на груди пухлые
пальцы. - В начале восьмидесятых, кстати, мне довелось
побывать в Восточном Берлине. И я, естественно, посетил
Карлсхорст.
- Встреча с прошлым?..
- Представь, как будто бы и не прошло почти сорока лет!
Там ничего практически не изменилось. Разве что основные
жители - русские офицеры, поблизости стоит их воинская
часть. В доме же поселился какой-то генерал, так что и речи
не могло идти о каких-либо визитах туда... И, значит,
Валленберг погиб. Хотя, с другой стороны, если бы он и
остался в живых, вряд ли мог претендовать на особняк.
Получил бы бетонную социалистическую квартирку...
- Русские скоро уйдут, - сказал Ричард. - Ты можешь
претендовать на недвижимость. Подумай!
- Вот тогда-то, - заговорщески подмигнул отец, - ты мне
составишь компанию, и мы поднимем плиту... В случае удачи
обещаю тебе золотой "Вальтер" и пару кинжалов в качестве
сувениров...
- Меня более интересуют рукописи, - отозвался Ричард.
- Возьмешь и рукописи. Правда, к чему тебе эта
зараза?..
- Отец уже хотел убрать оставшиеся фотографии обратно в
пакет, но, спохватившись, перевернул его, и на стол,
звякнув, вывалилась толстая серебряная цепь с кулоном.
Ричард взял ее в руки. Его заинтересовал камень - крупный,
красиво ограненный, словно из черного блестящего стекла...
- Амулет Краузе, - буркнул отец.
- Интересно, что за минерал... - Ричард осторожно
поворачивал камень кончиками пальцев, рассматривая его на
свет.
- Я показывал его многим ювелирам... Ответы получал
разные: то ли вулканическое стекло, то ли... что-нибудь
заковыристое... Но заключительное мнение единодушное: ни
малейшей ценности не представляет.
Ричард уже хотел положить цепочку на стол, но тут заметил
какие-то неясные красноватые пятна на гранях кристалла.
Отсвет огня из камина?
Нет... Камень отчего-то менял цвет, принимая вишневую
окраску, что постепенно наполнялась алой теплотой...
- Что ты нашел там любопытного? - небрежно спросил
отец.
- Твой булыжник, по-моему, превратился в рубин, -
молвил Ричард растерянно.
- Что?!
- Смотри...
Отец принял переданную ему цепь.
Некоторое время камень сохранял свой малиновый цвет, но потом
снова начал сереть и, наконец, покрылся прежней стылой
чернотой, подернувшей грани.
- Все, как тогда... - прошептал отец.
- То есть? - привстал Ричард с кресла.
- Когда я снял его с шеи Краузе, камень тоже был
розовым, а в руках у меня стал как уголь...
- Ну-ка, дай! - Ричард плотно сжал кулон в кулаке.
Выждав с полминуты, разжал пальцы. На ладони его покоился
сверкающий рубин. Или - нечто на рубин похожее.
- Вот и не верь в чудеса, - констатировал отец.
- Думаю, никакой тайны тут нет, - заявил Ричард. -
Нечто, подобное принципу, на котором действует копеечный
индикатор стресса. У тебя же он, кажется, был... Прижимаешь
к идеально черной пластинке пальчик, и она, в зависимости от
твоего эмоционального состояния либо синеет, либо зеленеет,
а то и краснеет. А когда состояние глубоко стрессовое - то
остается черной. У тебя же, видимо, стресс постоянного
характера. Очевидно - после пережитых ужасов фашизма.
- Помимо меня, камень держало в руках дюжина других
людей, Рихард.
- Ну, хорошо. Значит, здесь присутствует какой-то
эффект энергетической избирательности. Наверняка, способный
быть обоснованным научно.
- Научно обосновывается абсолютно все.
- Верно. Было бы желание. - Ричард помедлил. - Ты не
возражаешь, если я покажу эту штучку одному моему приятелю
из технического отдела...
- Да забирай совсем, - махнул рукой отец.
- Спасибо. Оч-чень забавная вещичка. - Ричард накинул
цепочку на шею. - О результатах экспертизы сообщу.
Отец внезапно ахнул, посмотрев на часы.
- Уже скоро рассвет!
- Ничего. Завтра отоспимся. И пожарим рыбу. А за
сегодняшнюю ночь спасибо, папа. Мне еще едва ли не неделю
придется переварить в мозгах все, что я сегодня услышал...
- Завтра я могу устроить тебе не менее любопытное
продолжение, - заметил отец.
- Буду признателен. Знание умножает скорбь, как заметил
Экклезиаст, однако, коли уж идешь по пути его обретения...
- Поэтому над входом в ваш профсоюз выбито изречение: "
И познаете вы истину, и истина сделает вас свободными"?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91