Бесшумно сверкнула нестерпимая вспышка, высветив каждую
рытвинку и волосок на лицах сидевших в "Понтиаке" людей;
вслед за ней салон мгновенно заполонили ватно-белые клубы
усыпляющего газа, и уже через минуту бездыханный, дважды
отравленный Трепетов и желтый портфель с полусгнившей
эсэсовской формой заботливо перемещались из "Понтиака" в
кузов "Фольсвагена".
"Полицейские" работали споро, но шесть человек в черных
масках и комбинезонах, выпрыгнувшие из тьмы, обладали
реакцией и приемами нападения еще более изощренными и
отточенными: им, людям Краузе, потребовались считанные
секунды, по истечение которых команда ЦРУ оказалась недвижно
лежащей в придорожной канаве, за исключением водителя в
полицейской форме, взятого в качестве "языка" и помещенного
вместе с Трепетовым и злосчастным портфелем в багажник
подъехавшего к месту горячих событий бронированного
"Мерседеса".
- Магистр, портфель у нас. Но...
- Что "но", что "но"...
- Там... какая-то старая форма...
- Какая еще форма?
- Форма... Вонючая, сырая... И фуражка СС. С черепом.
Мятая.
- И все?
- В портфеле - все. И еще: "объект" - не с нами...
- Что за идиотские сюрпризы! А кто же был в машине?!
- Русский. Нас ввело в заблуждение пальто...
- Пальто, русский, черт вас всех подери! Вы несете
какую-то чушь!
- Мы все исправим, магистр! - Немедленно! - Не
волнуйтесь, магистр!
Много незримых, однако же бурных страстей кипело той
декабрьской ночью в тихом и сонном Карлсхорсте, но, также
как тысячи его обитателей, ничего не ведал о них и виновник
всей кутерьмы - Ричард Валленберг, спавший, а, вернее,
лежавший, утратив сознание, в темноте выстуженной от
раскрытой форточки, спальни.
ТРЕПЕТОВ И АВЕРИН
Аверин и Трепетов, прикованные наручниками к батарее
центрального отопления, тянувшейся вдоль стены пустого
гаража, очнулись практически одновременно и - с изумлением
уставились друг на друга, припоминая те последние события
своей сознательной жизни, что смутно хранила их воспаленная
память.
- Леша, где мы? Что происходит, в натуре? - просипел
Михаил, испытывая позывы к рвоте и сильнейшую головную боль.
Трепетов - с бледно-зеленым лицом утопленника, хотел было
произнести: черт его, мол, знает, - но изо рта его вырвался
всего лишь болезненный хрип.
- Напали на нас, что ли? - предположил Михаил каким-то
озябшим голосом. - А?..
- Пи-ить... - прошептал Трепетов с мольбой в голосе.
Будто услышав его, в гараж из боковой двери - видимо,
ведущей в недра некоего дома, своей стеной к гаражу
примыкаюшего, появился мужчина лет тридцати в теплом плаще с
погончиками, идеальным пробором в набриолиненных волосах, с
гладким бледным лицом и ртом, перекошенным в фальшивой
улыбочке.
- Тысяча извинений за столь неудобный ночлег, -
произнес он по-русски с явным германским акцентом, учтиво
наклонив пробор и неспокойно смотря исподлобья. - Сейчас
вами займется врач. Ма-арти-ин! - крикнул он в сторону
двери, и в гараже появился сутулый верзила - прилизанный, в
белой рубашке и черном галстуке.
Верзила осклабился, показав крупные как у лошади зубы,
коричневые от табака и, вытащив из кармана брюк ключи,
отковал от батареи обессиленных узников.
- Прошу, - указал тип в плаще на проход в дом, первым
поднявшись к нему по низкой металлической лесенке,
вмурованной в бетонный пол гаража.
Аверин и Трепетов покорно двинулись вслед за ним. Замыкал
шествие человек с длинным лицом и лошадиными зубами.
Вошли в прохладный сумеречный холл, выложенный черным с
серыми прожилками мрамором. Канделябры, китайские вазы,
рыцарские доспехи, секиры и двуручные мечи на стенах,
ведущая наверх резная дубовая лестница...
- Туда, - показал человек в плаще под лестницу, и
вскоре пленники шагали в подземелье дома, - коридором,
сплошь выложенным голубым кафелем, лазурно сиявшим в
люминисцентном свечении ламп.
- Похоже на преддверие операционной, - остановившись,
хрипло заметил Михаил, незамедлительно получив увесистый
пинок, призывавший продолжать движение согласно указанному
маршруту.
Коридор привел в бильярдную.
Кожаные диваны и кресла, бильярд, стойка с киями, большой
застекленный портрет Гитлера, под ним - цветок в
пластмассовом горшке и - сервировочный столик с
многообразием напитков спиртных и безалкогольных.
На диване сидели двое угрюмых молодых людей, одетых в
свитера, джинсы и кожаные куртки.
Облокотившись о биллиардный стол, человек с аккуратным пробором о
чем-то задумался, кривя губы; затем, повернув в сторону
кожаных мальчиков плоскую, тщательно выбритую щеку,
произнес:
- Обыщите их еще разок. Поподробнее.
Мальчики - низкорослые, с могучими красными шеями, послушно
поднялись с дивана; по-крабьи расставив руки и, наклонив
коротко остриженные головенки борцов, двинулись к
задержанным.
Обыск был выполнен ими с блеском и мастерством либо
фокусников, либо карманников.
- Ни-че-го, - вынес резюме человек с пробором. - Что
же. Наши ребята вчера потрошили вас хотя и в спешке, но
добросовестно. Ну-с, - кивнул на сервировочный столик. -
Угощайтесь пока... - И - вышел вон, сопровождаемый кожаной
свитой.
Аверин жадно приник к бутылке с минеральной водой. Трепетов
незамедлительно последовал его примеру.
- Ну, - сказал Михаил, тыльной стороной ладони утирая
рот, - и в какую-такую навозную кучу мы, бля, угодили на сей
гребаный момент?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91