- Сегодня, надеюсь, пить не будешь? - спросила она с очаровательным юмором в интонации.
- Как изволите приказать, - ответил Ярославцев сухо и подумал: "А выпил бы. Повестка эта. Завтра к десяти утра тащиться - вот черт... испытание Физическое и моральное. Кстати. В тюрьме встают рано. И ложатся рано. Привыкай. И затей там никаких... Нет не пережить тюрьмы. Лучше из окна вниз головой'"
- Слушай мне надо все-таки сделать подарок шефу ворвался в сознание голос жены - Мое назначение исключительно его заслуга.
- И сделай - пожал плечами Ярославцев.
- Не так просто. Не дай бог сочтет за взятку! Он знаешь какой!
- Не берет? - спросил Ярославцев с иронией.
- Да о чем ты!
- Ну положим дать взятку можно любому. Другое дело как дать? - Он испытующе поднял на жену глаза. - Может в чем-то нуждается твой шеф? Услуги, связи?
- Кто знает? - Она озабоченно всерьез размышляла. Слышала дабл-кассетник он сыну ищет.
- Возьми наш, - сказал Ярославцев. - Тот новенький.
- Да ты что он же. Я повторяю.
- А ты скажи знакомые привезли. Цену посмотри по каталогу там долларов сто. И поясни ему знакомые эти - люди сродни вам кристальной честности хотят за кассетник строго по курсу так что гоните сколько там ныне доллар в пересчет на рубли? Ну девяносто скажем рублей. Вот и клюнул твой шеф. Все чинно-благородно до безобразия даже противно.
- Мысль! - согласилась Вероника, наливая чай мудрому мужу. - Шеф конечно не дурак но.
- Милая жена а теперь вопрос к тебе, - неотрывно глядя на ловкие ухоженные руки ее сказал Ярославцев. - Как ты считаешь что в принципе нас с тобой связывает на день сегодняшний? Уверяю вопрос без прицела праздный.
- То же что и всегда любовь, дорогой. - Она поцеловала его в макушку. И засмеялась легко и беззаботно.
- Точно, - усмехнулся он. - Очень ты правильно подметила. И главное - я рад что наши мнения совпадают.
СЛЕДСТВИЕ
- Вынужден писать жалобу прокурору, - задумчиво сказал Лямзин, когда меня извлекли из-под серванта-постели. - Это неслыханно: разбить посуду исторической ценности причем в таком количестве при неквалифицированном проведении обыска.
На его реплику я всеми силами постарался не реагировать. По возможности бесстрастно распорядился продолжать обыск и отправился на оперативной машине в ближайший травмопункт накладывать швы на гудящем от ошеломляющего удара черепе.
Участковый инспектор сопровождавший меня, решительно двинулся к дежурному врачу - уговорить ввиду чрезвычайных обстоятельств принять мою персону вне очереди, а я сидя на стульчике и прикладывая к ранам скомканные бинты из автоаптечки, оглядывал томившийся в приемном отделении народ - человек восемь. В какой-то момент показалось что падение кровати серьезно повлияло на мое восприятие действительности и причиной тому был странный факт люди в очереди переговаривались друг с другом как старые знакомые будто всю жизнь свою просидели на стульях в этом коридоре. Ни малейшей стесненности отчуждения. Прислушавшись к их разговорам я убедился нет со мной все в относительном порядке а собравшиеся здесь - соседи по подъезду жертвы общей неприятности. Нетрезвый гражданин ведущий рассеянный образ жизни в их подъезде проживающий привел к себе из самых гуманных побуждений бродячего пса и после совместной с псом трапезы уснул глубоким сном забыв запереть входную дверь. Благодарный пес оказавшийся здоровенной кавказской овчаркой принялся чутко нести сторожевую службу и заслышав на лестнице шаги выскочил из квартиры на площадку тяпнув за ногу возвращавшуюся с работы соседку. Подъезд огласил дикий вопль на который сбежались жильцы, а их надо полагать пес кусал уже с перепугу. Так или иначе я в окружении пострадавших обещавших именно соседу, а не собаке страшную месть, ощущал себя полным дураком! И о гражданине Лямзине думал крайне негативно хотя и без видов на сведение с ним счетов. Но каков подлец! Так искусно изобразить замешательство явно тем спровоцировав меня самоуверенного кретина нажать на злосчастную кнопку.
- Кто там с порезами? - выглянула из-за двери кабинета медсестра.
Через полчаса забинтованный в нашлепках пластыря невесело размышляя что стану объяснять начальству и знакомым девушкам о своей изменившейся внешности я прибыл обратно в квартиру Лямзина. Результаты обыска к тому моменту завершенного Обнадеживали. На кухне нашли самогонный аппарат пять литров настоянного на апельсиновых корках "продукта" и еще кое-какую аппаратуру, назначения очень специфического. Иван, судя по всему усердно подслушивал все что творилось в комнате "жильца", а кроме того вел магнитофонную запись его переговоров. Пленок увы мы не обнаружили. Оставалась слабая надежда на информацию заложенную в персональный компьютер, но в продуктивность ее анализа мне не верилось.
- Так зачем все таки вам подслушивающая система? лениво спросил я листая записную книжку Вани.
- Законом не карается - последовал ответ. - Природное любопытство Оказавшееся неудовлетворенным кстати.
- Лямзин - сказал я - Призываю вас к откровенности. Вы сели в лужу по крайней мере. Патроны, самогон, сомнительные чековые операции.
- Лажа все - перебил Ваня - С чеками - оно да сомнительно чтобы доказать. Самогон? Впервые вляпался значит штраф. Заплатим, не обеднеем. Насчет патронов - подкинули. Во соседи! - Он указал на понятых остолбеневших от возмущения.
Внимая этим оптимистическим заверениям я продолжал листать записную книжку. Ба! Номер Ярославцева! Не ему ли понадобилось обеспечение прослушивания Ваниного соседа? Такая неожиданная мысль здорово меня увлекла!
- Ярославцева знаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52