Калисто труднее, чем брат, адаптировался к жизни на Острове. Он тосковал по родине и частенько говорил Свободе, что хотел бы вернуться в Испанию. Свобода в отчаянии взяла ссуду в банке, чтобы Калисто купил себе породистых лошадей. Раз уж ему так нравится конный спорт, пусть лучше занимается лошадьми, чем носится со своей тоской по Испании. И Калисто купил конюшню на шесть лошадей в окрестностях Сан-Хуана.
– Если Кинтин станет президентом компании, он вынудит Калисто продать Серенату, его любимую кобылу. Калисто вернется в Испанию, а я останусь одна и умру от огорчения, – сказала Свобода Игнасио. – Пожалуйста, согласись стать президентом, чтобы Калисто не пришлось уезжать.
Слушая мольбы Родины и Свободы, Игнасио, с одной стороны, им сочувствовал. С другой – было безумием тратить столько денег на нянек, титулы и чистокровных скакунов, и, наверное, можно было бы все уладить, если бы каждая сторона пошла на компромисс. Может быть, чтобы решить дело, стоило оставить двух нянь вместо трех и четырех лошадей вместо шести. А сэкономленные деньги вложить в компанию. Кинтин бывает порой чересчур требователен: он хочет все решить одним махом, вместо того чтобы разрешать проблему шаг за шагом. Но Игнасио не хотел быть президентом. Он не хочет ссориться с братом, сказал он. Родина и Свобода ни в какую не желали соглашаться с его решением. И умоляли его еще немного подумать.
В назначенный день вся семья собралась в офисе в «Ла Пунтилье». Родина, Свобода, Игнасио и Кинтин вошли в кабинет Буэнавентуры, сверху донизу отделанный красным деревом, и сели за стол для совещаний. Хуан, Калисто и я тоже присутствовали, но у нас не было права голоса. Братья и сестры написали на бумажке каждый своего кандидата, сложили бумажку пополам и бросили в кордовскую шляпу Буэнавентуры, ту самую; которая была на нем, когда он прибыл на Остров пятьдесят лет тому назад. Шляпа шла по кругу, и каждый из братьев и сестер бросал туда сложенную бумажку. Кинтин высыпал бумажки на стол. Развернул их одну за другой: два голоса за Игнасио и один за Кинтина. Один листок был чистый. Игнасио не стал голосовать.
Кинтин изменился в лице.
– Ты не готов быть президентом, Игнасио, – сказал ему Кинтин. – Ты изучал историю искусств, и твой мир – это мир прекрасного, а не мир практических вещей. У меня большой опыт в торговле, Буэнавентура сам меня всему научил. Ты недавно признал, что совершил ошибку, влюбившись в Эсмеральду Маркес, чем едва не погубил свою репутацию. Сейчас ты можешь погубить нас всех.
Игнасио вспотел, очки в золотой оправе сползли на нос. Он не отрываясь молча смотрел на Кинтина поверх очков. Он бы и рад был все оставить в руках брата, но упоминание об Эсмеральде в присутствии всей семьи его задело. То, что он когда-то сказал Кинтину, должно было остаться только между ними.
– Не обращай на него внимания, Игнасио! – вскричала Свобода. – Кинтин любит себя нахваливать, будто никто другой не справится с делами лучше, чем он. Твоя рекламная кампания имеет огромный успех, благодаря тебе наши продукты расхватывают, как никогда. Ты не глупее Кинтина, и ты прекрасно справишься с обязанностями президента.
Игнасио выпрямился, не вставая со стула.
– Эсмеральда – это очень личное для меня, Кинтин. И я всегда был тебе благодарен, что ты не упоминаешь ее имени при всех, – сказал он брату. – Я попытаюсь жить и в мире прекрасного, и в мире практических вещей. Я согласен на какое-то время стать президентом компании «Мендисабаль».
Кинтин был в таком гневе, что несколько дней ни с кем не разговаривал. Потом как-то вечером он попросил меня дать ему бриллиантовое кольцо – то самое, которое купила мне Ребека и в котором бриллиант раскололся пополам после нашей помолвки. Он нужен ему на несколько дней, сказал он; скоро он мне его вернет. Он снес его в ломбард, а на вырученные деньги купил билет на самолет в Испанию, туда и обратно.
– Почему именно в Испанию? – удивленно спросила я.
– Исабель, у меня есть на то причины, но сейчас я ничего не могу объяснить. К сожалению.
На следующей неделе Кинтин отправился в Европу, и в течение месяца я ничего о нем не знала. Даже того, где он находится. Знала только, что первые несколько дней он провел в Мадриде, потому что прислал мне открытку из «Пуэрто-дель-Соль», недорогого отеля в центре города. После этого его след потерялся. Я очень беспокоилась за него и не представляла, к кому обратиться за помощью. Чиновники Испании славятся своей некомпетентностью, так что я заказала международный разговор с американским консульством, чтобы просить помочь в розысках Кинтина. Мне ответили, что в настоящий момент десятки американских граждан числятся пропавшими в Европе, что месяц отсутствия – это еще недостаточно для того, чтобы объявлять официальный розыск. И вообще, возможно, мой муж решил устроить себе отпуск по своему усмотрению и скоро найдется. Они ничего не могут сделать, надо просто набраться терпения.
Мое финансовое положение было бедственным, приходилось экономить на всем. У меня не было доступа к зарплате Кинтина; чек оставался в конторе «Мендисабаль», и я не могла его оттуда взять. Я получала кое-какую ренту с маминой собственности в Понсе, но экономика городка пришла в полный упадок. Контракты на аренду заканчивались, а мне никак было не найти новых съемщиков. Из-за мирового нефтяного кризиса цены на электричество подскочили до небес, свет стал в буквальном смысле золотым. Компания «Юнион Карбиде», так же как и перерабатывающая нефтяная фабрика «Корко», к примеру, закрылись, и многие служащие-американцы уехали из Понсе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137