Вдруг он вспомнил, что в её камере нет телевизора, и сразу нестерпимо захотелось сделать ей подарок. В его камере было два телевизора, один маленький, который они уже давно не смотрели, стоял на другом, который побольше. Какой из них отослать Ольге для него не было вопросом, и он тут же подошёл к нему.
– Паха, давай антенну переключим на маленький телевизор, его пока посмотрим. Я потом затяну нормальный ящик, – сказал он, отключая большой телевизор от сети как раз тогда, когда по нему шло какое-то кино и все его смотрели.
– А этот чё? – спросил Паха, нехотя поднимаясь.
– Этот загоним в один восемь, там у девок вообще нету.
Паха и все остальные промолчали, но по их виду Солома видел, что они очень недовольны его решением.
– Я не понял, чё вы насупились? – вскинул голову Солома. – Этот ящик я сам сюда затягивал, если чё.
– Да не, Сань, мы ж ничё не говорим, – оправдался Паха, – кино просто интересное шло, а ты выключил.
– А-а, – протянул Солома, всё же сомневаясь в искренности его слов. – Ну завтра повторять будут, посмотрите.
Взяв телевизор, он подошёл к двери как раз в тот момент, когда навешивали замки. Он постучал и кормушка сразу открылась.
– Командир, позови корпусного, по срочной, – сказал он дежурному.
– Чё ты хотел? – спросил корпусной, оказавшийся здесь же на этаже.
– О, вы здесь, оказывается, – обрадовался Солома. – Игорь Дмитрич, давайте передадим телевизор в один восемь, а? Если чё, Дунаеву позвоните, он в курсе, – соврал Солома, зная, что кум всё равно не откажет.
– А в телевизоре что? – с усмешкой спросил корпусной. – Ну-ка сними панель, я посмотрю.
– Да запросто, Игорь Дмитрич, – весело ответил Солома и стал искать, чем открутить панель, – если б я что-то ещё хотел передать, стал бы я в телевизор, что ли засовывать? Ну вы даёте.
– Ну ладно-ладно, верю, – сказал корпусной, сознавая правоту слов смотрящего и видя, что он не боится открыть панель. – Давай.
Он открыл дверь. Отдав ему телевизор, Солома сразу сел писать ответ Ольге, предварительно ещё пару раз перечитав её «письмо».
* * *
Плетень никак не мог заснуть и постоянно ворочался. Это напоминало ему состояние, когда проиграл на воле в карты крупную сумму денег. Здесь сумма была не бог весть какая, но для неволи всё же немаленькая. И к тому же желание секса эта встреча отбила надолго. По крайней мере он пытался после ухода этой сучки удовлетворить себя вручную, но ничего не получилось. Орудие, слишком долго находящееся в боевой готовности в ожидании этой встречи, после стресса перестало работать. Олег лишь надеялся, что это ненадолго.
Ворочаясь, он материл про себя всех. И Ольгу, и дубаков, которые согласились устроить ему эту «приятную» встречу, и даже Юрия, что тот уселся в тюрьму вместе со своей похотливой подругой. В судебной клетке она, оказывается, выглядела намного лучше. Попутно он клял ещё и пришедший этап, в котором опять не оказалось для него сокамерников и ему опять приходилось лазить рукой в парашу, когда шла почта. Он уже не обращал внимания на Ольгины мальки и пропускал всё подряд, настолько паршивое было настроение. К тому же она его уже мало интересовала, за исключением мальков на неё с восемь семь, которые были нужны оперу. Но оттуда в последнее время уже не шли.
– Восьмерка! – опять послышался голос из трубы канализации.
Крехтя и матерясь Плетень встал и побрёл к параше. Он был бы рад проигнорировать всех вместе с их дорогой и сидеть тихо, будто бы отстойник пустой. Но по проверке дверь его всё же открывают и женщины с камер напротив слышат это и зовут его уверенно.
– Говори, – нехотя ответил он, вытащив кляп и прекрасно зная, что сейчас ему скажут «лезь в парашу».
– Забирай, – коротко сказали ему ожидаемое выражение.
Вытащив пакет и обнаружив в нём один-единственный малёк, из-за которого его заставили лезть в парашу, Олег пришёл в бешенство и сразу выкинул его в мусорный бак. Поматерившись и походив по отстойнику, он всё же достал его и открыл. Это оказался малёк от Ольги этому Витале в пятнадцать А, где она спрашивала его, о чём он хотел поговорить с ней на прогулке.
– Трахнуть он тебя хотел, сука! О чём с тобой ещё можно базарить?! – выругался он во весь голос и порвал малёк. Выбросив его обратно в бак добавил со злостью: – Только побрезговал бы, бля буду, такую свинью пялить.
Тут он опять вспомнил про Юрия, из-за которого он и повёлся, как он считал, на эту Ольгу. Поматерив его всякими словами, Олег вдруг решил сделать ему «приятное удовольствие», какое и сам получил. Ему вдруг захотелось, чтобы тот тоже испытал такое же разочарование, а может быть даже и похуже.
Он взял ручку и стал писать ему малявку, якобы желая ему добра.
Здорово, Юра. Узнал вот случайно, что ты в этой осуждёнке сидишь, решил рисануть тебе. Как ты там? Нормально хоть устроился? Первоходу на строгий попасть это не всегда удача, там тоже рысей хватает. Смотря куда попадёшь. В одном месте могут жить по понятиям, и первохода им научить и поддержать. В другом может быть беспредел ещё похлещё, чем на общем и малолетке вместе взятым. Рисани, как у тебя там? Как подруга тут твоя я и так знаю, трахается как кошка. Убазарил тут дубаков закинуть кого-нибудь на часок перепихнуться, закинули Ольгу твою, сразу на меня полезла. Я её трахать не стал, её до меня ещё кто-то жарил, сперма течёт с неё как будто даже не один кто-то был. Кто – не знаю. Или кум тут есть один, Шаповалов фамилия, или смотрящий с семь восемь или ещё может кто. А может и дубаки сами, уж больно ухмылки у них похабные были. Ну а ты как сам? Рисани, рад буду с тобой пообщаться. Только сразу, а то меня завтра уже в хату поднимут, в какую не знаю пока, в отстойнике сижу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114