Фархи упорно поглядывал в потолок, словно мог как-то увидеть реакцию мусульманской стражи, дежурившей за каменной толщей.
Нагнувшись к отверстию, я вдохнул выходящий из него спертый воздух. Темнота. Выскребая раствор, скрепляющий соседние блоки, мы по очереди извлекли их и сложили у стены. Наконец отверстие стало достаточно большим, чтобы в него мог пролезть человек.
– Мы с Иерихоном пойдем на разведку, – сказал я. – А вы, моряки, оставайтесь на страже. Если там обнаружатся сокровища, то мы передадим их вам сюда.
– Вот еще, дьявол тебя разрази! – запротестовал Большой Нед.
– Я согласен, – решительно сказал Тентуистл. – Мы выполняем задание нашего морского командования, господа, и, нравится вам это или нет, все мы служим Британской короне. Кроме того, все изъятое достояние принадлежит государству и будет распределено позднее согласно призовым правам. Ваш вклад несомненно будет принят во внимание.
– А нам ваше морское командование не указ, – возразил Иерихон.
– Но вы же получаете жалованье от сэра Сиднея Смита, – заметил Тентуистл. – И Гейдж также работает на него. А значит, во имя короля и Британии, мы проникнем в эту дыру все вместе.
Я положил руку на ствол винтовки, оставленной у стены пещеры.
– Вас послали сюда не как кладоискателей, а как рабочую и охранную команду, – попытался возразить я.
– А вас, Гейдж, послали в Иерусалим как разведчика короны, а не как частного искателя сокровищ.
Рука лейтенанта потянулась к пистолету, его примеру последовал и энсин Поттс. Нед и Том схватились за рукоятки сабель. Иерихон с угрожающим видом взял наперевес лом.
Мы все дрожали от возбуждения, точно соперничающие псы в мясной лавке.
– Прекратите! – прошипел Фархи. – Вы что, окончательно сдурели? Начнете драку, и сюда сбегутся все мусульмане Иерусалима! Ссоры сейчас просто недопустимы.
Немного поколебавшись, мы опустили руки. Он был прав, со вздохом признал я.
– Ладно, и кто из вас хочет идти первым? В Египте дой стеной прятались змеи и крокодилы.
Ответом мне было встревоженное молчание.
– Похоже, ты, мистер, у нас самый опытный, – наконец буркнул Нед.
В общем, я пролез в дырку, помедлил чуток, убедившись, что никто на меня не нападает, вытянул из отверстия фонарь и осветил темный проход.
От неожиданности я едва не выронил светильник. Из рассеявшейся темноты на меня уставились зловеще оскалившиеся черепа.
При ближайшем рассмотрении черепа оказались ненастоящими, их изваяли из камня. И все-таки этот своеобразный фриз из высеченных в камне черепов со скрещенными костями, отделявший стены от сводчатого потолка, производил жутковатое впечатление. В Египте мне не встречалось ничего подобного. Остальные пролезли за мной, и когда они разглядели этот отвратительный бордюр, у моряков вырвались самые разные восклицания – от испуганного «Господи Иисусе!» до более радостного, но преждевременного заявления: «Пиратский клад!»
У Фархи нашлось более прозаичное объяснение.
– Пираты тут ни при чем, господа. Такие скелетные украшения присущи стилю тамплиеров. Вам известно, господин Гейдж, что эмблемы из подобных черепов со скрещенными костями появились по меньшей мере во времена этих бедных рыцарей?
– Я видел их также на масонских ритуалах. И на церковных кладбищах.
– Естественно, ведь всех нас тревожат мысли о смерти.
По обрамленному черепами коридору мы прошли в более просторное помещение. Там я увидел другие украшения, по моему разумению также имевшие масонское происхождение. Пол покрывали плиты в виде уже знакомой мне черно-белой шахматной доски, применяемой архитекторами со времен Дионисий, за исключением того, что посередине этот узор видоизменялся. Расположенные зигзагами черные плиты образовывали знак, похожий на гигантскую молнию. Странно. При чем тут молния?
Внутри зала, по обе стороны от входного проема, высились две массивные колонны: одна черная, а другая белая.
Рядом с входом, в стенных нишах друг напротив друга стояли скульптуры, похожие на мадонн, одна из алебастра, а вторая из эбенового дерева: белая и черная мадонны. Богоматерь и Мария Магдалина? Или Богоматерь и древняя Исида, богиня звезды Сириус?
– Двойственность мира, – пробормотала Мириам.
Невысокий куполообразный потолок выглядел, однако, достаточно мощным, чтобы выдержать вес давящей на него сверху платформы Ирода. В дальнем конце находился каменный алтарь, за которым также темнела ниша. Больше в этом зале ничего не было. Судя по размерам, он мог бы служить трапезной, и, возможно, рыцари пировали здесь, отдыхая от сооружения подземных ходов и поисков тайных кладов царя Соломона. И все-таки он был неутешительно пуст.
Мы обошли весь зал – он оказался пятьдесят шагов в длину. Поверхность алтаря украшала сдвоенная плита. С одной стороны на ней было грубо высечено изображение купольного храма, а с другой – двух рыцарей на одной лошади.
– Печать тамплиеров! – воскликнул Фархи. – Она подтверждает то, что именно они построили этот зал. Видите, это же храм со скалой вознесения Мухаммеда, такой же, как нынешняя мечеть над нами, они определяют место храма Соломона, так изначально называли его храмовники. И опять же два их рыцаря на одной лошади… Некоторые считают, что это символизирует добровольное принятие ими обета бедности.
– Но есть и такие, кто считает, что это знак двойственности мира, – сказала Мириам. – Мужчины и женщины. Развития и упадка. Ночи и дня.
– Да здесь же ни черта нет, – вмешался Большой Нед, окидывая взглядом подземный зал.
– Тонкое наблюдение, – сказал Тентуистл. – Похоже, господин Гейдж, мы корячились тут впустую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134