Мимо проплыла пара трупов. Я видел, как вырисовывается на фоне неба догорающая Яффа, окаймленная огнями тлеющих углей. В достаточно ярком звездном свете проступали темные силуэты прибрежных кустов и деревьев. Между ними проглядывали костры французов, и до меня доносились случайные выстрелы, крики или взрывы горького смеха.
Продолжая плавание, я столкнулся с какой-то темной штуковиной, но, слава богу, это оказался не труп, а бочонок из-под пороха, выброшенный во время сражения кем-то из противников. Ухватившись за него, я почувствовал себя более уверенно. Еще несколько часов над моей головой кружили звезды, а очертания Яффы становились постепенно все более туманными. Холод отнимал у меня последние силы.
А потом в предрассветных сумерках, спустя почти сутки подле начала расстрела, я заметил лодку. Это был небольшой арабский лихтер, похожий на тот, что доставил меня в Яффу с борта «Дейнджерса». Хрипло вскрикнув, я взмахнул рукой и закашлялся, лодка подошла ближе, над бортом появились чьи-то горящие глаза, поглядывающие на меня с пристальной настороженностью испуганного животного.
– Помогите, – еле пробормотал я.
Сильные руки схватили меня и втащили на борт. Вяло, точно медуза, я без сил растянулся на дне и, моргая, смотрел в серое небо, не вполне уверенный в том, жив я или мертв.
– Эфенди?
Я вздрогнул. Знакомый голос!
– Мухаммед?
– Что вы делаете в открытом море, если я доставил вас в Иерусалим?
– А ты-то когда успел стать моряком?
– Когда пал наш город. Я украл лодку и покинул гавань. К сожалению, я понятия не имею, как управлять этой посудиной. Поэтому просто дрейфую по течению.
Поморщившись от боли, я приподнялся на локтях. Город маячил в туманной дали, и я с облегчением понял, что мы находимся вне досягаемости от преследования французов. В лихтере обнаружился треугольный парус, а я научился управлять подобными лодками на Ниле.
– Ты пустил свой хлеб по водам, – прохрипела. – Я умею управляться с парусом. Мы сможем добраться до какого-нибудь дружеского судна.
– Но что случилось в Яффе?
– Все мертвы.
Он выглядел потрясенным. Несомненно, в осажденном городе у него оставались друзья или родственники.
– Нет, не все, конечно, – добавил я, хотя первый ответ был Долее честным.
Долгие годы уже историки силятся объяснить стратегические причины вторжения Наполеона в Египет и Сирию, причины этой бойни в Яффе и его военных походов, не имеющих очевидной цели. Труды ученых тщетны. Войны не имеют никакого разумного оправдания, они основаны исключительно на эмоциях. Если им и присуща логика, то это логика адского безумия. Все мы не ангелы: пороки, глубоко скрытые у большинства, доставляют удовольствие немногим, но у всех проявляются во время войны. Люди отказываются от всего ради такого проявления, снимая крышку с котла этих страстей, они едва понимают, что в нем кипит, а потом уже навечно погружаются в их пучину. Французы – при всей путанице с республиканскими идеалами, союзами с далекими индийскими султанами, научными исследованиями и реформаторскими мечтами – прошли, помимо прочего, через ужасный катарсис, который позволил им понять, что выпущенный на волю порок неизбежно уничтожит и их самих. Война губительна для славы.
– А вы знаете, какой корабль дружественный? – спросил Мухаммед.
– Британский, вероятно, и у меня есть новости, которые необходимо им доставить.
«И должники, с которыми нужно разобраться», – мысленно добавил я.
– У тебя есть вода?
– Да, есть и хлеб. И немного фиников.
– Тогда, Мухаммед, мы отправимся в совместное плавание.
– Все в руках Аллаха, верно? – просияв, сказал он. – А вы нашли то, что искали в Иерусалиме?
– Нет.
– Значит, найдете позже.
Он поделился со мной водой и скудной провизией, но, даже совсем немного подкрепившись, я испытал необычайный прилив сил, словно зарядился электричеством.
– Когда судьба неуклонно ведет тебя, то она же помогает и выжить, – с уверенностью заявил Мухаммед.
Как утешительно было бы обрести такую веру!
– А может, я не достоин таких поисков и судьба карает меня за грешное любопытство. – Я отвернулся от жуткого зарева на далеком берегу. – Ладно, лучше помоги-ка мне поставить парус. Мы возьмем курс на Акру, к английским кораблям.
– Да, и вновь я буду вашим проводником, эфенди, на моей новой и крепкой лодке! Я доставлю вас к англичанам!
Я отдыхал, пристроившись на банке.
– Спасибо за спасение, приятель.
– И за него вы будете должны мне всего лишь десять шиллингов! – кивнув, добавил практичный Мухаммед.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА 12
Я прибыл в Акру героем, но не потому, что избежал массового истребления в Яффе. Скорее потому, что отомстил французам, своевременно доставив важные сведения.
На второй день плавания мы с Мухаммедом встретили британскую эскадру. Вереницу этих кораблей возглавляли линкоры «Тигр» и «Тезей», и, когда мы с подветренной стороны подошли к флагману, я приветствовал не кого иного, как самого доброжелательного дьявола-искусителя, сэра Сиднея Смита.
– Гейдж, неужели это действительно вы? – воскликнул он, стоя у борта. – Мы полагали, что вы переметнулись обратно к лягушатникам! А вы вдруг вернулись к нам.
– К французам, капитан, я попал из-за предательства ваших собственных матросов!
– Предательства? Но они поведали нам, что вы сбежали!
Ну не наглые ли лжецы после этого Большой Нед и Малыш Том?! Безусловно, они рассчитывали, что меня убьют и никто не сможет уличить их во лжи. Мысль о том, какими неожиданными путями порой вскрывается обман, лишь усилила мое возмущение.
– Едва ли! Ваши задиристые морячки не только сами сбежали, но заперли перед моим носом ворота!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134