При этом он добавлял: «Сотрудник» Французской жизни «.
Однако, указав улицу и номер дома, он не забывал предупредить:
— Покупки оставьте у швейцара.
Время у него еще оставалось, и, зайдя в моментальную литографию, где в присутствии клиента изготовлялись визитные карточки, он заказал себе сотню, велев обозначить под фамилией свое новое звание.
Затем отправился в редакцию.
Форестье встретил его высокомерно, как встречают подчиненных.
— А, ты уже пришел? Отлично. У меня как раз есть для тебя несколько поручений. Подожди минут десять. Мне надо кончить свои дела.
И он стал дописывать письмо.
На другом конце большого стола сидел маленький человечек, бледный, рыхлый, одутловатый, с совершенно лысым, белым, лоснящимся черепом, и что-то писал, по причине крайней близорукости уткнув нос в бумагу.
— Скажи, Сен-Потен, — спросил его Форестье, — в котором часу ты пойдешь брать интервью?
— В четыре.
— Возьми с собой Дюруа, вот этого молодого человека, что стоит перед тобой, и открой ему тайну своего ремесла.
— Будет сделано.
— Принес продолжение статьи об Алжире? — обратился к своему приятелю Форестье. — Начало имело большой успех.
— Нет, — сконфуженно пробормотал Дюруа, — я думал засесть за нее после завтрака… но у меня было столько дел, что я никак не мог…
Форестье недовольно пожал плечами.
— Неаккуратностью ты можешь испортить себе карьеру. Старик Вальтер рассчитывал на твой материал. Я ему скажу, что он будет готов завтра. Если ты воображаешь, что можно ничего не делать и получать деньги, то ты ошибаешься.
Помолчав, он прибавил:
— Надо ковать железо, пока горячо, черт возьми!
Сен-Потен встал.
— Я готов, — сказал он.
Форестье, прежде чем дать распоряжения, откинулся на спинку кресла и принял почти торжественную позу.
— Так вот, — начал он, устремив взгляд на Дюруа — Два дня тому назад к нам в Париж прибыли китайский генерал Ли Чэн фу и раджа Тапосахиб Рамадерао Пали, — генерал остановился в» Континентале «, раджа — в отеле» Бристоль «. Вам следует взять у них интервью, он повернулся лицом к Сен-Потену:
— Не забудь главных пунктов, на которые я тебе указывал. Спроси у генерала и у раджи, что они думают о происках Англии на Дальнем Востоке, о ее методах колонизации, об установленном ею образе правления, и питают ли они надежду на вмешательство Европы и, в частности, Франции.
— Наших читателей крайне интересует отношение Индии и Китая к тем вопросам, которые так волнуют в настоящее время общественное мнение, — после некоторого молчания проговорил он, не обращаясь ни к кому в отдельности. — И, снова уставившись на Дюруа, добавил: — Понаблюдай за тем, как будет действовать СенПотен, — это великолепный репортер, он тебе в пять минут выпотрошит кого угодно.
Затем он опять с важным видом взялся за перо, — он явно хотел поставить своего бывшего однополчанина и нынешнего сослуживца в известные рамки, указать ему надлежащее место.
Как только они вышли за порог, Сен-Потен со смехом сказал Дюруа:
— Вот кривляка! Ломается даже перед нами. Можно подумать, что он принимает нас за своих читателей.
Они пошли по бульвару.
— Выпьем чего-нибудь? — предложил репортер.
— С удовольствием. Такая жара!
Они зашли в кафе и спросили прохладительного. И тут Сен-Потен разговорился. Толкуя о редакционных делах и обо всем на свете, он выказывал поразительную осведомленность:
— Патрон? Типичный еврей! А еврея, знаете, не переделаешь. Уж и народ!
Сен-Потен привел несколько ярких примеров скупости Вальтера, столь характерной для сынов Израиля, грошовой экономии, мелкого торгашества, унизительного выклянчивания скидок, описал все его ростовщические ухватки.
— И при всем том славный малый, который ни во что не верит и всех водит за нос. Его газета, официозная, католическая, либеральная, республиканская, орлеанистская, этот слоеный пирог, эта мелочная лавчонка нужна ему только как вспомогательное средство для биржевых операций и всякого рода иных предприятий. По этой части он не промах: зарабатывает миллионы на акционерных обществах, у которых ни гроша за душой…
Сен-Потен болтал без умолку, величая Дюруа» дорогим другом «.
— Между прочим, у этого сквалыги подчас срываются с языка чисто бальзаковские словечки. На днях был такой случай: я, старая песочница Норбер и новоявленный Дон Кихот — Риваль сидим, понимаете ли, у него в кабинете, и вдруг входит наш управляющий Монтлен с известным всему Парижу сафьяновым портфелем под мышкой. Вальтер воззрился на него и спрашивает:» Что нового? «, Монтлен простодушно отвечает:» Я только что уплатил долг за бумагу»— шестнадцать тысяч франков «. Патрон подскочил на месте от ужаса.» Что вы сказали?»—» Я уплатил господину Прива «. —» Вы с ума сошли!»—» Почему?»—» Почему… почему… почему…»Вальтер снял очки, протер стекла, улыбнулся той плутоватой улыбкой, которая раздвигает его толстые щеки, когда он собирается сказать что-нибудь ядовитое или остроумное, и насмешливым, не допускающим возражений тоном сказал:» Почему? Потому что на этом деле мы могли получить скидку в четыре, а то и в пять тысяч франков «. Монтлен удивился:» Да как же, господин Вальтер, ведь счета были в порядке, я их проверял, а вы принимали…»Тут патрон, на этот раз уже серьезно, заметил:» Нельзя быть таким простаком. Запомните, господин Монтлен, что сперва надо накапливать долги, а потом заключать полюбовные сделки «.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109